Фремлейский приход

— Благодарю вас, дeдушка, проговорила она, едва-едва касаясь губами его лба: эти губки теперь были священны, их поцeлуи были назначены лицам более высоким нежели бeдный причетник. Мистер Гардинг до сих пор каждое воскресенье пeл литии в соборe, стоя на своем обычном мeстe на хорах, и Гризельдe сдавалось, что благородному семейству Гартльтопов не слишком-то приятно будет узнать об этом обстоятельствe. Деканы и архидиаконы еще могли с рук сойдти; будь ея дeдушка хоть член капитула, так бы и быть; теперь же, казалось ей, он ронял честь фамилии, занимая в свои преклонные годы такую низкую должность в соборe. И потому, она поцeловала его почти нехотя, заранeе положила себe не тратить с ним много слов.

— Итак, ты сдeлаешься важною особой, Гриззи.

— Гм! сказала она.

Что же она могла отвeчать на такого рода рeчь?

— Надeюсь, что ты будешь счастлива, и составишь счастье других.

— Надeюсь, сказала она.

— Но ты заботься прежде о других, душа моя. Думай о счастьи окружающих тебя, и твое счастье придет само собою Ты вeдь это понимаешь, не правда ли?

— Конечно, понимаю, отвeчала она.

Во время этого разговора, мистер Гардинг все еще держал руку Гризельды, но она повидимому желала отнять ее.

— Да, Гриззи, я думаю, что богатая графиня так же легко может быть счастлива, как и простая поселянка...

Гризельда сдeлала нетерпeливое движение. Поводом к тому были два различныя чувства: вопервых, ей было обидно, что дeдушка назвал ее богатою графиней: вeдь она будет богатою маркизой; вовторых, ее разсердило, что старик осмeлился сравнить ее с простою поселянкой.

— ...точно так же легко, продолжал он,— хотя другие тебя станут увeрять в противном. Все зависит от самой женщины. Титул графини сам по себe еще не может составит гвоего счастья.

— Лорд Домбелло покуда только маркиз, проговорила Гризельда,— в этой фамилии нeт графскаго титула.

— О! в самом дeлe? Я этого не знал, сказал мистер Гардинг, и выпустил руку внучки. Послe этого он уже не пытался давать ей совeты.

Мистрисс Проуди и епископ приeзжали с визитом в Пломстед, и пломстедския дамы, конечно, отдали им визит. Весьма понятно, что семейства епископа и архидиакона ненавидeли друг друга. Они были по преимуществу люди церковные, а взгляды их на церковныя дeла были совершенно противоположные. Они издавна оспаривали друг у друга первенство в барчестерском округe, и побeда до сих пор оставалась сомнительна, так что ни одна сторона не была в таком положении, чтоб обнаружить великодушную терпимость. Они друг друга ненавидeли от всей души, и ненависть эта нeкогда приняла было такие страшные размeры, что навремя прекратились даже самыя необходимыя сношения, какия должны быть между епископом и духовенотвом его епархии.

Но потом распря опять утихла, и дамы принялись дeлать визиты друг к другу.

Помолвку Гризельды мистрисс Проуди едва могла выносить. Неудача, постигшая семейство Грантли по поводу не состоявшагося предположения об учреждении новых епископских мeст, на время смягчила ея сердце. Она могла погоревать тогда о бeдняжкe мистрисс Грантли! "Вы знаете, она совершенно убита; впрочем, ей не в первый раз приходится выносить такого рода удар," говорила она с каким-то кротким самоуслаждением, совершенно приличным супругe епископа. Но теперь настал конец ея самоуслаждению. Оливию Проуди только что сговорили за проповeдника из какой-то церкви в Бетналь-Гринe, вдовца, с тремя дeтьми, пробавлявшагося одними доходами с мeст для сидeнья в церкви, а Гризельда Грантли выходила за старшаго сына маркиза Гартльтопа!

Но мистрисс Проуди не упала духом; ничго не могло бы сломить ея энергию. Вскорe по своем возвращении в Барчестер, она отправилась в Пломстед, вмeстe с Оливией, которая, по правдe сказать, охотнeе осталась бы дома. Не застав никого из семейства Грантли, онe оставили свои карточки. По истечении приличнаго промежутка времени, мистрисс Грантли и Гризельда приeхали отдать им визит. Гризельда в первый раз встрeчалась с семейством Проуди, с тeх пор как распространилась вeсть о ея помолвкe.

Первый рой обоюдных комплиментов и поздравлений можно было бы сравнить со множеством цвeтов на розовом кустe. Они, как розы, были восхитительны для глаз, но так окружены терниями и шипами, что опасно было прикасаться к ним. Пока комплименты оставались не тронутые на кустe, пока не дeлалось попытки присвоить их и ими насладиться, они, конечно, не могли причинить никакого вреда. Но первый палец, протянутый к ним, вскорe был отдернут назад, покрытый кровавыми знаками.

— Конечно, это великолeпная партия для Гризельды, проговорила мистрисс Грантли тихим, кротким полушепотом, который обезоружил бы всякаго противника, менeе стойкаго чeм мистрисс Проуди,— но я и во всех других отношениях чрезвычайно довольна ея выбором.

— О, конечно, сказала мистрисс Проуди.

— Лорд Домбелло совершенно независимо располагает собою, продолжала мистрисс Грантли, и в ея кротком шепотe невольно слышался легкий оттeнок торжества.