Фрикадель

Никитке показалось, что бархатный бас Яо несется ото всюду.

– Приветствуем тебя, великий Яо! – собственный голос показался Никитке ничтожным писком, – Я, Ю-цзы, ученик энергичного Сян Лэя и моя сестра Чжу Ю прибыли к тебе с просьбой! Яо! Твои потомки вот уже много лет не видели Алую Дракониху и не слышали пение Дракона-Феникса! Страна четырех морей погрязла в смуте и войнах. Вся Поднебесная надеется на нас. Мы падаем тебе в ноги, отдай нам Чжоу Инь и Феникса, спаси своих потомков!

– Да-а! – задумчиво протянул Яо, выслушав горячую Никиткину речь, – Хорошо просишь, от сердца, для Яо пришло время подумать!

Яо повернулся лицом к солнцу, чтобы сесть на желтую циновку Вана для размышлений. Юлечка не удержалась и громко ахнула – великий Яо не был человеком. То есть, конечно, широкоплечее могучее туловище имело две руки, с огромными кулаками, величиной с тыкву, и две ноги, обутые в невероятного размера кожаные сандалии.

Но на спине под серым халатом у Яо явственно проступали очертания сложенных крыльев, а внизу волочился по земле чешуйчатый хвост жемчужного цвета. Голова правителя Поднебесной и вовсе была драконьей: вытянутый нос с широкими ноздрями, высокий лоб и уши-уголки – все было покрыто мелкой жемчужно-серой чешуей. По обеим сторонам носа у Яо свисали настоящие черные драконьи усищи, умасленные и унизанные жемчугом. А надо лбом начиналась и тянулась вниз вдоль шеи коротко стриженная щетинистая грива.

Яо улыбнулся, показав ряд ровных, белоснежных, но на взгляд Юлечки, слишком острых зубов. Серые глаза творца Поднебесной затрепетали густыми черными ресницами и ласково посмотрели на Юлечку.

– Чем я напугал тебя, дитя? – пробасил Яо, вглядываясь черными кошачьими зрачками в испуганные девчоночьи глаза. И Юлечка, глядя в глаза Яо, вдруг поняла, что бояться нечего, а наоборот, можно просить все, что пожелаешь.

– Спасибо, повелитель, я совсем не испугалась, просто слегка удивилась. В мире нечасто встретишь правителя-дракона! Я всей душой прошу вместе с братом – спаси Поднебесную!

– Я понял, вас, чужестранцы, но вам просить, по сути, не о чем. Чжоу Инь сделала свой выбор. Я рад за нее. Она нашла дракона, достойного себя, – Яо величественным жестом указал на Фрикаделя, смиренно лежавшего возле костровища. Алая Дракониха, пригрелась рядом, положив свою точеную головку Фрикаделю на спину.

– Дракон-Феникс – это мой сын и брат Чжоу Инь. Я думаю, он пойдет за своей сестрой.

Яо издал клекочущий звук. Послышался шорох крыльев и на поляну, рядом с правителем опустился еще один дракон.

– Ой, а ваш Феникс похож на нашего Ли Яо! – восхитилась Юлечка. Прилетевший Дракон-Феникс и впрямь сильно смахивал на Фрикаделя в молодости, когда тот только-только вылупился из яйца в родных Лесниках.

Огромные синие глаза с любопытством смотрели на детей. Маленький загнутый клюв делал Феникса очень похожим на дракона породы «домашний фиолетовый». Вытянутое тело с ног до головы покрывала чешуя, но более темная, чем у Фрикаделя. А между чешуйками на спине росли не шерстинки, а перышки. Крылья Феникса были достойны того, чтоб о них слагали песни! Они были широкие в размахе и покрыты длинными радужно переливающимися перьями.

– Вот оказывается, кто у нас Жар-птица! То есть, Жар-птиц, нет, наверно, все же Жар-дракон! – восхищалась Юлечка, подскочив к Дракону-Фениксу и гладя его по переливчатым перьям.

– Дети мои, – громогласно обратился Яо к Алой Драконихе и Дракону-Фениксу, – Согласны ли вы, покинуть меня, вашего отца, ради спасения Поднебесной и уйти с этими светловолосыми пришельцами?

Алая Дракониха подняла голову и отрывисто свистнула. Дракон-Феникс, разомлев от Юлечкиного почесывания, прочирикал что-то мелодичное.

– Что ж, тогда пора прощаться!

Яо погладил Феникса по перышкам, провел рукой по рисунку на спине Чжоу Инь, кивнул ребятам.

В следующий миг из-под халата взметнулись серые крылья – Яо взлетел над рекой. И, сверкнув на прощанье лучистыми глазами, жемчужной искрой растворился в голубой вышине.

– Вам пора, – сообщил Ван, – Не медлите! Вас ждут!

Никитка вынул из торбы тринадцатый камень. На этот раз к нему потянулись сразу три драконьих языка. Никитка и Юлечка зажмурились, сосредоточенно думая о Сян Лэе и Лян Чжуне. Облако света окутало их и драконов, а когда оно рассеялось, на поляне одиноко сидел мудрейший летописец Ван, разложив на коленях свою недописанную бамбуковую книгу.

Драконий сюрприз

– Колышутся, волнуются

Цветы на ветках сливы,

Я ли о тебе не думаю?

Да дом твой далеко отсюда…

Напевал энергичный Сян Лэй, сидя на Фрикаделевом покрывале во дворе дома правителя Лян Чжуна. Учитель наблюдал за павлинами, которые, точно обычные куры, рылись в желтой пыли двора.

Павы сплоченной кучкой двигались за своим нарядным господином. А павлин, казалось, совсем не обращал на них внимания, озабоченный лишь чистотой своего хвоста.