Фрикадель

– Если бы я тебе подала сигнал, то все было бы не так естественно. Если б мы согласились сразу, это выглядело бы весьма подозрительно с их точки зрения. Нас бы тогда заподозрили в шпионаже в пользу варваров и навязали бы нам в дорогу какую-нибудь бравую гвардию. Якобы для охраны, а на самом деле, чтоб повязать нас самих, если что. А так, все хорошо, мы вне подозрений – ты повозмущался достаточно! Молодец!

– Ну, хорошо, почти убедила, – упрямо тряхнув головой, согласился Никитка, – А теперь не томи, выкладывай, пока не явился Сян Лэй, свой грандиозный план!

Юлечка огляделась по сторонам и, удостоверившись, что их не сможет услышать даже прислуга, села под платан и поманила за собой Никитку. Фрикадель расправил над ними крылья фиолетовым шатром. Юлечка картинно откашлялась и начала:

– Мой план вовсе не грандиозный, а довольно простой. Основывается он на методе элементарной дедукции.

Никитка с сомнением посмотрел сестренке в глаза, но от комментария воздержался.

– Мы с тобой и Фрикаделем вели исследования в нашем времени. Через найденный тобой тринадцатый камень попали в это время – в древний Китай. Потому что думали об этом времени, времени закладки Великой Стены. А если мы снова возьмем камень, и Фрикадель его лизнет, но мы будем думать о древнем-предревнем Китае, когда здесь правил Яо, то мы спокойненько переместимся в то время! Там отыщем этих драконов, объясним им сложившуюся ситуацию! И – назад!

– Да-а, наверно ты права,– протянул Никитка, размышляя, но нам надо попасть обратно в Храм Дождя…

– Не проблема! Скажем учителю, что хотим посоветоваться с духом Бо И. Мы ж все-таки его посланники!

Юлечка засмеялась, Никитка подхватил и, хохоча, хлопнул сестренку по плечу:

– А ты у меня все-таки выдумщица! Отличная идея! Когда пойдем воплощать ее в жизнь?

– Да хоть сейчас! Сян Лэя дождемся с продуктами и вперед!

– Главное, не забыть прихватить с собой этот тринадцатый камень, чтобы вернуться назад, – напомнил предусмотрительный Никитка.

Мудрейший летописец Ван

Еще через триста лет назад.

На излучине разговорчивой реки Ханьшуй, на прибрежной луговине, меж покачивающихся клеверных головок и розовых васильков, стоит небольшой ивовый шалаш. Вместо двери на ветру пошевеливается разноцветная плетеная занавеска. Перед входом лежит чистая желтая циновка. На циновке стоят потрепанные деревянные сандалии.

Неподалеку, у костра, на другой такой же циновке сидит человек. Он одной рукой время от времени помешивает деревянной мешалкой какое-то варево в закопченном котелке. А в другой руке держит кисточку с черной тушью. Прямо перед ним, на циновке, разложены новые бамбуковые пластины. Человек сосредоточенно морщит лоб, что-то вполголоса говорит и кисточкой выводит один замысловатый иероглиф за другим.

Некоторые пластины уже исписаны, а на других еще много свободного места – человек пишет книгу. Тонкий кожаный шнурок для связывания пластин лежит рядом.

Человек этот одет в коричневый крестьянский халат и такие же короткие штаны на шнурках под коленями. Голову его покрывает скромная плоская шапочка без вышивки, а черная коса перетянута простой голубой лентой.

– По-моему похлебка готова. К вечеру звезды пророчат мне гостей… – пробормотал человек. Он встал, отложил мешалку и закрыл плетеной крышкой котелок с лениво побулькивающей едой.

– Сегодня стемнеет рано, собираются тучи, возможно, опять пойдет дождь. Гости пребудут к ужину, – Человек посмотрел на небо, – Надо успеть дописать о Пэн. Время течет незаметно. Скоро люди забудут о великой Пэн. – Человек горестно вздохнул, – Но я о ней не забыл…

Человек сел на циновку, пододвинул к себе пузырек с тушью и пустые пластины, и начал медленно выписывать иероглифы, проговаривая про себя смысл написанного.

– В водах холодного Северного океана живет рыба, имя которой Гунь. Спина этой рыбы покрыта бронзовой чешуей и достигает сто тысяч ли. Когда Гунь плывет, спина ее возвышается над водой как гора Тай. Когда Гунь хочет летать, она превращается в птицу, имя которой Пэн.

Когда Пэн из вод океана стремительно взмывает ввысь, ее крылья становятся подобны тучам, нависшим в небе. Когда Северный океан волнуется, Пэн летит в Южный океан. Южный океан – это небесный водоем. Пэн своими крыльями поднимает волны высотой в три тысячи ли. В потоке вихря, Пэн взлетает вверх на девяносто тысяч ли и улетает прочь, пользуясь ветром, который дует на шестой луне. Небесная лазурь – вот подлинный цвет крыльев Пэн. Имея лишь синее небо над собой и весь ветер Поднебесной под крыльями, Пэн направляется на юг…

Человек перестал говорить, отложил в сторону кисточку и вновь посмотрел в небо. Вдруг за спиной он услышал тихое потрескивание воздуха, которое сейчас же сменилось ярким светом. Человек обернулся, и тут же зажмурился. А когда открыл глаза, то увидел, что на месте вспышки в тысячу солнц стоят мальчик, девочка и дракон, ослеплено хлопающий глазами с длиннющими ресницами.

Мальчик держал на вытянутой руке зеленый камень, который довольно быстро терял свой свет.