Фронтовой дневник (1942–1945)

Кореньков утверждает, что сейчас бурундуки питаются молодыми кедровыми орешками. Для этого они взбираются на вершину кедра, где только и растут шишки, подгрызают и сваливают их вниз, сами ловко по стволу сбегают вниз, разгрызают шишку и лакомятся молодыми, еще молочными орешками.

Герман наблюдал, как играют бурундуки. Стояла огромная, дуплистая береза. Бурундуки влезали в дупло снизу, бежали внутри ствола березы, вылезали через верхнее отверстие дупла и сбегали вниз уже по наружной части ствола. Так они с веселым попискиванием гонялись друг за дружкой, а Герман долгое время наблюдал за ними с таким же любопытством, как он наблюдает за мухами на стволе, отрезая им поочередно то голову, то туловище. Герман приходит в самое веселое расположение духа и громогласно хохочет, когда наблюдает, как по столу скачет одна мушиная голова с парой ног или как движется мушиное туловище без головы, напоминая танк, потерявший управление.

Кстати, мы все утверждали, что у мухи 4 ноги, а Герман на опыте доказал нам, что шесть.

Вообще Герман любит наблюдать за насекомыми. Сегодня он долго возился с красивым зеленым травяным клопом, спинка которого напоминала бронированный темно-зеленый панцирь.

Другого черного жучка он мучил дымом от цигарки. Жучок не переносил дыма и улетал. Герман вновь ловил его и продолжал угощать дымом, пока жучок совершенно не обалдел.

[На обороте: Кореньков Герман. На память Василию Степановичу Цымбал от Германа Коренькова.

Василий Степанович, вспоминай почаще этого, как ты называл, «большого ребенка» или верней «взрослого». Манчжурия гор. Лаха. 28.03.46 г.]408

Сегодня мы с гвардейцем пошли бродить по сопкам, а Зубилов и Кореньков, оставшись дома, стали развлекаться. На нашем обеденном столе, у речки, стояла жестяная крышка с солью. Ребята на соревнование стали попадать в эту крышку из винтовок. Когда мы с гвардейцем вернулись домой, я застал обеденный стол весь испорченный и изломанный пулями и расстрелянную крышку с солью.

Кроме того, в нашем домике оказались выбиты пулями два стекла в окне и продырявленные стенки, в том числе и в нескольких сантиметрах от аппарата. Чувствуя, что я буду на них «шипеть», Зубилов и Кореньков, пока я не увидел следов их стрельбы, поспешили уйти из дома.

Дорога от нас идет круто вниз в сторону КП № 232. Зубилов и Кореньков нашли бричку (их здесь много), приделали, как вожжи, из проволоки управление к дышлу, раскатили бричку и, усевшись на нее, стремительно помчались вниз, к удивлению всего живого. Так они мчались на этом самокате километра полтора, пока дорога не стала подниматься вверх и пока не иссякла у брички инерция.

Советское правительство заключило с Китаем договоры о взаимной помощи и совместной эксплуатации КВЖД и ЮМЖД409.

Союзные войска на 375 военных кораблях в сопровождении 1700 самолетов отправились с территории Филиппин на оккупацию Японии.

[На обороте: На память лучшему другу по войне Василию Степановичу Цымбал от Зубилова Павла Ивановича – посмотри и вспомнишь все похождения на западе и на востоке. 24.4.46]

29 августа 1945 г.

Сегодня с утра нам дали команду бросить точки и отправляться в Решетниково, а оттуда на станцию Духовская. Возможно, что нас повезут куда-нибудь к Турции, возможно, расформируют. Но вряд ли, чтобы нам дали в тылу линию для обслуживания.

Мы уже собрали свои вещи и ждем людей и лошадей с других точек и гвардейца, который отправился к Алексееву охотиться на домашних свиней, которые одичали в тайге.

Как-то грустно от неясных предчувствий о будущем. Да и, как всегда, грустно расставаться с деревянным домиком, который благоустроен нами и приспособлен для жилья. Вчера только с Германом мы оборудовали кухню крышей. Нашли деревянную будку, сделанную для автомашины. Стены нам были не нужны, и мы их выбили, а остов с крышей перетащили и установили над плитой. Теперь мы все это и многое другое бросаем.

30 августа 1945 г.

Мы очень долго ждали Суворова со своими людьми. Ночь была слишком холодная. Я не спал. Часа в два ночи сквозь дрему я услышал винтовочную стрельбу, а затем собачий лай. Это ехали и стреляли суворовцы, а лаял по-собачьи Суворов, умеющий прекрасно подражать всевозможным животным, в частности собакам и щенкам.

По этим сопкам лошадь (Кукла) совершено пристала. Расстояние в 12 км они ехали 9 часов.

Утром после завтрака все уехали, оставив на точке с техническим имуществом меня и старика суворовца Осипова. Примерно через час после отъезда ребят на одном передке приехали Белов и гвардеец. Собственно, они не ехали, а шли, а на передок [были] привязаны в японском одеяле трое убитых свиней, одна лань и пять маленьких поросят.