Фургончик с мороженым доставляет мечту

– Ну, например, почему дом совсем пустой? Где все слуги? В таких домах они ведь должны быть?

– Одна половина на кухне, другая – в восточном крыле. Все готовятся к балу.

– Хорошо, – не сдавался Даниэль. – А книги?

– Что с ними?

– Там, в библиотеке, целая полка книг с одним и тем же символом.

– Может, это частная коллекция.

– Ладно, – Даниэль остановился напротив, совсем близко, и посмотрел Сольвейг прямо в глаза. – Из окна библиотеки я видел, как хозяйка крутилась возле фургона. Она искала что-то, и я должен узнать, что…

Словно в ответ на его слова, раздался стук в дверь.

– У вас все в порядке? – на пороге появилась Аделина. За ее спиной маячил Алек с выглаженным и накрахмаленным костюмом в руках. – До начала бала осталось всего ничего, скоро начнут прибывать гости.

– Да, все просто чудесно, – ответила Сольвейг.

– Нет, постойте, – Даниэль не собирался оставлять это и дальше прикидываясь, что все действительно в порядке. – Я видел, как вы искали что-то возле нашего фургона.

– О, прошу простить меня за это недоразумение. – Аделина широко улыбнулась. – Я искала кота. Хотела познакомиться с ним поближе. Чудный зверь.

– И как? Нашли? – напряжение достигло своего предела. Сейчас, вот-вот, еще немного – и она выдаст себя!

– Конечно, вот же он… – Аделина махнула рукой. Вертлявым ужом протиснувшись между ног, что загородили проход, в комнату вбежал Дракула. Все взгляды обратились к Даниэлю. Мысли в его голове защелкали быстро, почти ощутимо, как костяшки домино, толкая одна другую. Неужели он ошибся? Неужели его подозрения были беспочвенны?

– Извините, если это показалось вам подозрительным. Я вовсе не хотела смущать вас.

И все-таки Даниэль смутился. Жар шарфом опоясал шею, на лбу выступила капля пота.

– Простите, – едва сумел выдавить он.

– О, ничего, я понимаю, – сказав это, Аделина отчего-то стала похожа на довольную жабу, проглотившую особенно жирную муху. – Надеюсь, вам понравится книга.

Даниэль проследил за ее взглядом.

– Эта коллекция очень дорога мне. Жду вас через час в восточном крыле. Алек покажет дорогу, – Аделина изящно, словно танцовщица, развернулась на каблуках и выпорхнула из комнаты.

Алек бережно положил костюм на спинку кресла и последовал за своей хозяйкой.

– Вот видите, все оказалось так просто, – Сольвейг не стала осуждать его, за что Даниэль был безмерно благодарен. – Иногда нужно просто доверять людям. Поверьте моему опыту, они вас удивят.

– Мой опыт говорит об обратном…

– Я понимаю. – она вдруг порывисто обняла Даниэля, но через миг отстранилась, загадочно улыбаясь. – Увидимся на балу. Я буду в зеленом.

Оставшись один, он провел пальцем по острому краю белой рубашки: ткань скрипела от крахмала.

– Мяу!

Даниэль только сейчас заметил кота. Тот сидел на кровати и не сводил с него немигающих желтых глаз.

– Считаешь, она права?

– Мяу!

– Ты уверен? – Даниэлю показалось, что он действительно понимает кота, пусть тот и не говорит по-английски.

– Мяу!

– Что ж… – вздохнув, Даниэль присел рядом и потрепал его за ухом. – Значит, мы в меньшинстве.

– Мяу.

– Посмотрим, – небо за окном окрасилось синевой, обещая дождь. – Посмотрим…

* * *

Выражение лица Даниэля, когда он увидел ее – прямо как в сказке – среди толпы и искр золотого света, было поистине незабвенным. Сольвейг не ожидала, что ее старое платье и новая прическа произведут такое впечатление. Лишь теперь она поняла, о чем говорил Бернард, – Даниэль действительно смотрел на нее по-особенному. Сердце забилось чаще в приятном волнении. Она представила, как звучит венский вальс, гости разбиваются на пары и Даниэль обхватывает ее талию, увлекая следом за музыкой.

Сольвейг ощущала его фантомные прикосновения, пока он пробирался навстречу, раздавая вежливые улыбки, не отрывая от нее глаз, предвкушала трепет и невесомую дрожь слившихся в танце тел, слышала его шепот. Даниэль был уже совсем близко, только протяни руку. Сольвейг зажмурилась…

– О, я слышал, вы продаете смеси для мороженого? – голос прозвучал над ухом. Она часто заморгала, прогоняя остатки грез.

Между ней и Даниэлем возник внушительных размеров мужчина в смокинге. Он появился из-за спины Сольвейг, и она не могла разглядеть его лица, как, к собственному разочарованию, больше не могла разглядеть и лица Даниэля. Человек схватил его руку и принялся трясти.

– Я владею фабрикой по производству шоколада, – вещал он густым монотонным басом, – и был бы не прочь попробовать что-то новое.

Поначалу Сольвейг удивилась – откуда человеку известно о работе Даниэля? – но после вспомнила, что упоминала это в разговоре с поваром Аделины. Такого рода слухи разносились в обществе аристократов и крупных дельцов подобно лесному пожару.

– Конечно… – если Даниэль и опешил от неожиданности, то не подал виду. – Голос его быстро обрел уверенность, присущую всякому опытному торговцу: – Позвольте рассказать вам о наших порошках. Давайте поищем местечко, где можно поговорить, – и вместо того, чтобы вести Сольвейг в танце, он повел человека в дальний угол просторного зала.