Фургончик с мороженым доставляет мечту

– Я ни разу не бывал на балу, фру.

– Значит, это ваш шанс, – лукаво улыбнувшись, она поспешила в другой конец фургона, впустить кота, который в полной мере насладился венской жарой и теперь желал одного – свернуться клубочком на холодильном ларе.

Даниэль протяжно вздохнул. У него были свои предчувствия, и они явно отличались от тех, что вели Сольвейг. Но разве он мог отказать?

* * *

Совсем новый, но отстроенный по заветам элегантной классики дом мадам-почти-Бижу, как мысленно окрестила ее Сольвейг, нашелся на удивление быстро, хотя фургончику пришлось попетлять по улицам Вены, а после и вовсе выехать за пределы города. Этот самый дом, вернее целое поместье, знаменовал собой границу между городом и цветущими полями, за которыми вдалеке виднелся густой лес. Три этажа, три крыла, построенных в форме буквы П, и прелестный сад с фонтаном и лабиринтом в самом центре. Издалека, с пригорка, лабиринт показался Сольвейг совсем крошечным, но, когда фургончик миновал ворота и проехал совсем близко, она в изумлении открыла рот. Величественное творение рук человеческих упиралось в самое небо. Зеленые стены с торчащими тут и там побегами незнакомого шипастого растения поразили Сольвейг. Ей немедленно захотелось заглянуть внутрь, побродить по коридорам, заблудиться, чтобы ненадолго спрятаться от целого мира… вместе с Даниэлем. Эта внезапная мысль удивила Сольвейг настолько, что к лицу вмиг прилила кровь. Щеки запылали, руки потянулись за первым, что лежало поблизости, – бумагой с заказами, которые Даниэль скрупулезно записывал в столбик. Сольвейг сделала вид, что утомилась от жары, и принялась обмахиваться листом, пытаясь скрыть смущение.

На пороге дома их поджидала хозяйка. Она успела сменить платье и теперь выглядела совсем прозрачной и невесомой в потоках розового шифона. Ее руки, как и руки мадам Бижу, украшали браслеты, на шее висела длинная жемчужная нить, а голову вместо шляпки стягивала черная лента. Кажется, такая мода царила сейчас за океаном. Сольвейг видела фото в журнале: нарядные женщины с элегантными стрижками, тонкими острыми мундштуками, зажатыми между пальцами, в полумраке и клубах дыма. Похоже, мадам-почти-Бижу много путешествовала или же любила воображать, что путешествует. Наверняка ее мечты полнились странствиями, удивительными людьми и роскошью больших сияющих городов.

– Вам приготовили комнаты в западном крыле, – она приветливо улыбнулась. – Надеюсь, там вам будет комфортно.

– Конечно, не беспокойтесь!

Мадам-почти-Бижу улыбнулась шире и приобняла Сольвейг за талию, провожая в просторный холл.

– Простите, я не представилась. Меня зовут Аделина.

– Вы не из этих мест? – догадалась Сольвейг.

– Я из Америки, но мой муж был австрийцем. Он погиб на войне.

– Мне очень жаль, – Сольвейг обернулась. Даниэль, который шел за ней с багажом, нахмурился, по его лицу пробежала тень. Дракула проскочил у него между ног и вырвался вперед черным пушистым облаком.

– О, у вас кот! – воскликнула Аделина.

– Я забыла предупредить! Он может пожить в фургоне…

– Нет, что вы, пусть остается. Я люблю кошек. Они приносят удачу, – она наклонилась и потрепала Дракулу за ухом. На краткий миг в ее глазах промелькнуло нечто темное, первобытное, почти колдовское. – Это редкая порода.

– Вот как? – Даниэль, кажется, был по-настоящему удивлен.

– Да, именно так, – продолжила Аделина. – Это норвежская лесная кошка. Прекрасный компаньон, но еще лучший охотник.

Новая волна жара прокатилась по телу. Сольвейг взглянула на кота, тот понимающе уставился на нее в ответ. Норвежец. Так вот почему Дракула выбрал ее. А в том, что кот сам пожелал отправиться в путешествие, она не сомневалась.

– Покажете мне кухню? – спросила она Аделину, выйдя из легкого оцепенения.

– Конечно, я провожу вас, но, я думала, вы пожелаете отдохнуть.

– Я в полном порядке, уверяю вас.

– Тогда идемте, – она повернулась к Даниэлю: – Алек проводит вас в комнату.

Алек, который оказался пожилым, но чрезвычайно бойким слугой, возник из воздуха, просто появился, будто дух прошлого Рождества, прямо перед удивленными гостями. Он забрал у Даниэля сумки, тот даже не успел возразить, и вприпрыжку помчался на второй этаж. Дракула на секунду замер посреди холла, словно решая, чего он хочет больше – следовать за Сольвейг или хорошенько выспаться. Аделина, заметив это, обратилась к нему:

– Ты можешь погулять здесь, наверняка в подвале водятся мыши, а в саду – кролики.

Последнее слово явно возбудило интерес. Дракула потянулся, выгнув спину и выпустив когти, встряхнул ушами и посеменил на улицу.

– Странно, не правда ли? – Сольвейг поначалу и сама не поняла, что говорит это вслух. – Будто он все понимает.

– Вам ли удивляться, – ответила Аделина и быстро отвела взгляд.

– О чем вы?

– Ну… – она замялась, словно внезапно потеряла дар речи. – Вы ведь его хозяйка.

– Да, – кивнула Сольвейг. Ей показалось, что Аделина хотела сказать вовсе не это. Но, как и тогда, в розовом домике, она могла запросто ошибиться. Может быть, мадам-почти-Бижу просто задумалась о своем и на миг выпустила нить беседы?