Фургончик с мороженым доставляет мечту

Внезапно незнакомка рванулась к Сольвейг, подняв руки. За миг до того, как они сомкнутся на шее его Галатеи, Даниэль преградил путь и… оказался стиснут в крепких объятиях. Едва осознав, что приключился казус, они с незнакомкой отскочили в разные стороны.

– Ох… так вы намеревались обнять ее? – лицо Даниэля обдало жаром смущения.

– А вы полагали, что убить? – незнакомка, напротив, ничуть не смутилась.

– Нет, что вы, я вовсе не…

– Вот это я понимаю – джентльмен, – она хохотнула. – Не то что в мое время – одна только пыль в глаза.

Незнакомка наконец добралась до Сольвейг и сердечно обняла ее.

– Ну здравствуй!

– Сколько лет…

– Сотня по меньшей мере, – незнакомка вновь повернулась к Даниэлю и по-мужски протянула ему руку: – Я слышу знакомый акцент. Вы англичанин?

– Да… – Он неуверенно протянул руку в ответ. – А вы?

– Я белая ворона, – она вскинула голову. – Аннет Уатли-Кроу. Но вы можете звать меня Аннет.

– О! Так это были ваши книги? – Пазл сложился сам собой. Конечно, Аннет, А. Уайт, А. Кроу, Абель и Анна Вайс – бессмертная женщина, которая мечтала о любви. Хоть теперь, видя ее во плоти, Даниэль с трудом верил, что такая грозная и с виду несгибаемая леди может грезить о чем-то столь нежном и романтичном. Впрочем, первое впечатление часто бывало обманчивым, в чем за время своих странствий он убеждался уже не раз.

– Последние не стоят и ломаного гроша, – Аннет с досадой махнула рукой. – Я потеряла свою искру…

– Поэтому ты хотела украсть его? Свой компас? – спросила Сольвейг.

– Я устала, дорогая. Я чертовски устала.

Поправив покрывало, – постель была перевернута и смята, – Сольвейг уселась на кровать. Кот тут же взобрался ей на колени.

– Прошу, присядь, – она оглядела комнату. – Вы все. Я хочу знать, как ты это провернула.

Аннет и Аделина послушно устроились в креслах, а Даниэлю досталась не слишком удобная табуретка.

– Ты же помнишь дальних родичей, у которых я остановилась, приехав сюда? – начала Аннет.

– Смутно. Я помню, что ты упоминала их, но нам так и не довелось познакомиться.

– Да, ты не стала задерживаться здесь. Укатила, черт знает куда, – Аннет сквернословила, совершенно не стесняясь этого, но чем больше она говорила, тем больше пробуждала интерес Даниэля. Ему непременно хотелось узнать историю этой женщины, так не похожей на других бессмертных, которых он встречал. – Так вот, это они. Она, – Аннет кивком указала на Аделину, та отчего-то покраснела.

– Я вспомнила вас, когда увидела в фургоне, – подхватила она. – Я видела старое фото у Аннет. Вы ничуть не изменились. Мы… наша семья, вернее семья Давида, заботилась об Аннет и хранила ее тайну. Знаете, он и сам мечтал о вечной жизни.

– А вы? – спросил Даниэль.

– Нет, что вы… Мы с Аннет подружились, и я видела, как… – Аделина замялась, подбирая слова.

– Как мне паршиво, да, – закончила за нее Аннет. – Без мечты и правда паршиво.

– Так вот, когда я узнала вас, я быстро придумала план. Пригласить вас на бал, а пока вы будете танцевать…

– Пробраться сюда и похитить мечту, – Сольвейг нахмурилась и повернулась к Аннет: – Почему ты просто не попросила меня?

– А ты отдала бы? Ты бы вернула мою мечту? Мы не виделись столько лет, но я помню, что ты говорила: «Это твое решение, обратного пути нет».

– Все изменилось…

Аннет ухмыльнулась:

– Из-за него?

Даниэль не сразу понял, что Аннет говорит о нем. Он уставился на Сольвейг.

– Отчасти… но больше из-за меня самой.

– Ты тоже устала от вечности?

– Сильнее, чем я думала.

На несколько мгновений, показавшихся Даниэлю невообразимо длинными, в комнате воцарилась тишина, разбавленная лишь урчанием кота.

– Расскажите мне свою историю, – наконец сказал он, обращаясь не то к Аннет, не то к Сольвейг. Она качнула головой:

– Начинай.

– Как скажешь, подруга, – Аннет удобнее расположилась в кресле, закинув ногу на ногу. – Мой отец был виконтом, а дед графом – семнадцатым в очереди на трон. Вы и сами понимаете, что это значит.

Даниэль, соглашаясь, кивнул.