Габдулла Тукай и русская литература XIX века. Типологические параллели

Гиперболизация тяжёлой доли женщины-татарки восходит также и к приёмам просветительской литературы, которой для исправления пороков важно было потрясти всё существо человека. Вглядываясь в жизнь татарской деревни, лирический герой с горечью и негодованием констатирует нарушение в ней законов бытия. Обращение к татарским девушкам в конце стихотворения – это заключающие развитие темы призывы:

В сез нгам дгелсез бйл хаксыз,
Хокука мстхак, блки хаксыз.
Вакыт кортылмага бу пнлрдн,
Вакыт ычкынмага эскнлрдн.
Ышанмаыз, бабай Сйдш надан ул,
Тгел надан гына – анларга хан ул36

.

(Но девушка наша – не скот, не раба!

Достойны вы всех человеческих прав.
Воспряньте же, хищникам когти сломав!
Избавьтесь от гнёта, вам страх не к лицу,
Не верьте Сайдашу37 – невежде, лжецу!38)

Основные антитезы, на которых строится образность текста, преодолеваются побудительной интонацией финала.

В соответствии с точкой зрения Н. Лаисова, произведения Г. Тукая конца 1905 – начала 1906 г. «О единстве», «Слово друзьям», «Шакирд, или Одна встреча» и др. написаны с целью пропаганды просветительских идеалов молодого поэта, вместе с тем в них воссозданы социально-политическая атмосфера эпохи, события периода Первой русской революции, ставятся актуальные проблемы времени: «Актуальность призывов, романтика борьбы, устремлённость в будущее, страстное желание свободы… выводили отдельные стихи Тукая за рамки дидактического морализаторства. Не нравоучение, не мораль, а высокое гражданское слово или призыв берут верх в лучших стихах молодого поэта»39.

Этой цели служат и посвящения конкретным личностям, событиям, новым явлениям в татарском обществе. Так, идеи просвещения и служения делу национального возрождения татарского народа утверждаются в ряде стихотворений, адресованных представителям различных слоёв татарского общества и имеющих призывно-публицистический характер: «Гзит мрттиблрен» («Наборщикам газет», 1906), «Мхррирг» («Редактору», 1906)40, «дбият ахшамы ясаучы яшьлремезг» («Молодёжи, организовавшей литературный вечер», 1906).

Дугъры сйл, дугъры яз – хфитм ичбер кемсдн.
<…>
Канигъ улма бу кадрл, ит тркъкый, алга бас;
Насбидер бхаре гыйльме и дрин бхри са41

.

(Правду говори, редактор. Правду не боясь пиши.

<…>
Глубочайшим морем знанья надо стать. Иди вперёд.
Пусть тебя просторы манят, пусть претит застой тебе42.)

«Мхррирг» («Редактору», 1906). Перевод Р. Морана

бд трк итмез, зинар, бу раи,
Будыр чн миллте рае рфаи43

.(С пути, что вы избрали, не сходите,
Вперёд, к прогрессу, нацию ведите!)44

«дбият ахшамы ясаучы яшьлремезг» («Нашей молодёжи, устроившей литературный вечер», 1907). Перевод С. Ботвинника

В лирическом субъекте этих стихотворений голос оратора, трибуна, одушевлённого высокими гражданскими идеалами, сочетается с бытовой, социально-исторической и психологической конкретикой. Например, поэту важно передать впечатление, которое произвёл на него литературный вечер, организованный передовой татарской интеллигенцией:

Ниаятьсез гзл ахшам – бу ахшам,
Бнем ядымда бу ахшам – сабах, шам45

.

(Прекрасный вечер видел я воочию,

Его я помнить буду днём и ночью.)

«дбият ахшамы ясаучы яшьлремезг» («Нашей молодёжи, устроившей литературный вечер», 1907)

Послание «Наборщикам газет» завершается признанием: