Гады. Старая кожа

— Не тушуйся, — махнул рукой старик. — Это не твоя оплошка. Это моя природа. А она посильней твоей будет, хотя и ты не слабак. Так вот оно устроено было, что манипуляторам в этом мире никто поперёк ничего не вставит. Понимаешь? И сила ему нипочём, и твоя хищная сметка. И трепыхания всяких там гадин.

Волк невольно обернулся в ту сторону, где недавно имел неприятную встречу. А Дон, которого напрягал этот человек «чёрная дыра», окончательно расслабился. Наконец-то, шагнул к костру, уселся на подвернувшуюся травянистую кочку и вежливо поприветствовал:

— Ну, здравствуй, дедушка Вуг.

Отец Пакса и Паксаи совершенно не походил на своего родителя. Дед, в отличие от него, не вышел ростом да мощью. Нет, понятно, что ему почти сто. Что он, несмотря на долгожительство мутантов, всё-таки пожилой человек. Мог иссохнуть под гнётом лет и чуток сдуться в росте. И всё равно ясно: дед и в молодости не впечатлял габаритами. Но даже сейчас не производил впечатление чего-то дряхлого: вполне себе крепкий, ловкий дедок. Высокий морщинистый лоб, очень умный взгляд больших чёрных глаз. Короткий ёжик снежно-белых волос и такая же аккуратная короткая бородка. Руки довольно холёные. Из тех, про которые говорят: не знали тяжкой работы. Да и с какого перепуга? Он явно всю жизнь занимался умственным трудом. И, видать, неплохо оплачиваемым: неброский, но отменный дорожный прикид, дорогие сапоги и прочие причиндалы. Прям, жених.

— Да уж, и без тебя здравствую, — кивнул он на Лэли, замершую у опушки, и вздохнул: — На мать похожа. Такая ж красивая да пугливая. Никому не верила. Разве только матери твоей. Татоне.

— А тебе? — удивился Дон.

— А мне можно не верить? — хмыкнул дед. — Ну, чего выстроилась?! — прикрикнул он на девчонку. — Хорош там торчать. Садись. Да мясца нам пожарь.

Лэли вспорхнула с места и мигом приземлилась рядом с ним. Робко улыбнулась и спросила:

— А ты маму хорошо знал?

— А твой стабилизатор тебя хорошо знает? — с насмешкой поинтересовался старик, сунув ей под нос шмат мяса на широкой дощечке.

— До донышка, — ещё шире улыбнулась девчонка, доставая нож. — От него не спрячешься.

— И от меня не сумеешь, — заявил Вуг. — Хоть я и не стабилизатор, а всего-то КУС. Чего хихикаешь, недомерок? Не кусака я, а координатор узла системы. Эти щупы чистые бестолочи, — пожаловался дед волку, пытаясь подбодрить столь же несуетный, как и он сам, костёр. — Нервички скороспелые, опрометчивые. Почуял, как она тебя подмяла? И кто? Какая-то мосластая пигалица. И вот с такими приходится иметь дело. Да, внучок?

— А куда деваться? — поддакнул Дон, собираясь с мыслями.

Сколько раз представлял себе эту встречу, сколько прорабатывал, а встретился и оконфузился. Вопросов куча, а на язык всё какая-то чушь просится.

— Из-за таких меня и забросило в эту дыру, — продолжал бухтеть Вуг. — Библиотеку пришлось отдать под опеку императора. А тот и сам ещё сопляк знатный. Щенок.

— Какую библиотеку? — вытаращилась Лэли, укладывая полоски мяса на маленькую покоцанную сковороду.

— Так, научную, — пояснил дед. — Университетскую. Четыре КУСа её попеременке охраняли. Собачья жизнь, — вздохнул он, — врагу не пожелаешь. Мне, так оно и вовсе ни к чему. Не мой узел. А пришлось заступить, язви её.

В глазах волка засеребрилось теплое сочувствие. Он подхватил недоеденный ужин и подобрался ближе к двуногому. Улегся рядом и приготовился выслушать объяснения. Дон тоже решил не менять ход беседы. В конце концов, не так уж важно, в каком порядке он будет знакомиться с дедом. А как тот сюда попал и вовсе не принципиально: попал и попал. Главное, встретились.