Гады. Старая кожа

Дон скептично глянул вниз — матёрый задёргал башкой. Затем оступился и некоторое время бороздил задницей склон, пока не наткнулся на валун, способный выдержать такой удар. А раздухарившийся сопляк не внял предупреждению щупа, и болт Паксаи пронзил насквозь его ухо. Краем глаза Дон заметил, как дед поморщился с видом старого служаки, обучавшего кухарку строевому шагу. Тем не менее, сопляк сменил визг на хрип, крутанулся и поехал вниз, бороздя землю длинной мордой. Матёрый даже не глянул на него, возобновив восхождение тяжеловесными прыжками. Пожалуй, его морду можно было назвать одухотворённой. Как у гурманов, что восхищаются тем, что сейчас сожрут. Дон нагнулся, подобрал увесистый камень и швырнул в эстета. Метил в глаз, но не попал в ломанный ритм его движений. Зато умудрился зафинтилить прямо в рыло на конце морды. Убить не убил, но обескуражил. Под далёкие вопли торжества на соседнем взгорке, рычащий от боли неудачник вновь съезжал задом наперед со склона. И отчаянно мотал башкой — кто-то из щупов тоже его приложил.

А вконец рассвирепевший сопляк уже снова пёр вверх, разбрызгивая кровь и слюни. Лэйра рассмеялась и удовлетворённо потёрла руками. Теперь грага гонит вперёд не голод, а бешенство — догадался Дон. Потому он превзошёл сам себя: ошеломляющая вонь и оглушительный рёв летели впереди него. Лэйра вновь сосредоточилась и уставилась на поганца — сильные чувства просто безупречная брешь для проникновения. И в этом природа не делает разницы между разумными млекопитающими и не очень. Лэли, тем временем, стояла, как истукан, и следила за старшим.

— Глянем поближе? — предложил Дон дуде.

И даже присел, чтобы лучше рассмотреть мотающуюся у них под ногами морду.

А та со всего маху шлёпнулась на край обрыва нижней челюстью. Захрипела, не в силах больше орать. Все три девы, как по команде, позатыкали носы, пытаясь втягивать в себя как можно меньше отравы. Дон, попятившись по-лягушачьи, пытался повнимательней рассмотреть этот распахнутый сундук. Два ряда разномастных, но одинаково острых зубов, усеявших обе челюсти, впечатляли. Видимо там, под обрывом сопляк отчаянно сучил слабеющими передними ногами в попытке подтолкнуть тело на обрыв — нижняя челюсть билась о землю громадной рыбиной. Да слышно было, как бронированные колени выбивают камни из скальной стены. Нет, урод конкретный — хуже уже не разукрасить. Прежде Дон несколько побаивался встречи на короткой ноге с этими произведениями человеческой мысли. Однако восприятие свершившейся действительности не лезло ни в какие рамки: этот уродливый танк с омерзительным дискантом и жуткими манерами был где-то смешон. И даже нелеп — уж побаиваться его Дон точно перестал, едва увидел.

Лэли — когда и успела — торчала рядом с ним и тянула к монстру голову. Несносная девчонка жадно изучала в полном смысле слова «себе подобное». «Брата меньшего», которому от злых экспериментаторов досталось куда больше.

— А твой? — строго спросил дед, тюкнув непослушницу пальцем в темечко.

— Его Лэйра перехватила, — досадливо отмахнулась гадючка. — Я лучше вступаю в контакт. Этот уже созрел. А старик ещё ерепенится.

Вуг хохотнул и отстал от щупа при исполнении. А личико Лэли на глазах превращалось в каменную маску. Большие глаза буровили глубокие глазные впадины грага. Дед пристроился за её спиной, готовый в любой момент выдернуть девчонку подальше от пасти. Кто его знает: сейчас сопляк завис, а через минуту мобилизуется и подскочит. Хотя, вряд ли — оценил состояние головы этой «морды» Дон. Полноценного контакта у щупа не получалось — и не могло получиться. Но, эмоционально Лэли явно зацепила кабанчика. Он заметно успокаивался. Прекратил сучить ножонками и тужиться в попытке подбросить себя вверх. Даже хрип сменился на сиплое… Нет, это больше походило не на хрюканье, а на кваканье. Миленько так.

— Скоро? — напряженным голосом поинтересовалась Лэли.

— Уже почти, — пообещал Дон. — Сколько ты его сможешь держать?

— Долго, — выдохнула она. — Если никто не помешает.

— Тогда давай-ка уводить его, — скомандовал дед. — Туда, влево. Для тебя вправо. А то у нас второй на подходе. Точно этому мозги перебаламутит.

Так они и отчалили, сообразив мизансцену на троих. Сопляк неохотно сполз с края. Завернув башку на бок и неотрывно пялясь на щупа, он семенил впритирку к обрыву вслед за Лэли. Та передвигалась по-лягушачьи, стараясь резким движением не разорвать контакт. Дед прирос к ней, тщательно контролируя щупа. Дон восхитился: и ведь не корчит малышку от убойного аромата! Хотя он и сам как-то уже притерпелся. Только отступившая на несколько шагов Паксая не сдаётся.

— Присмотри за ними, — попросил Дон.

— Отстань, — прогундосила сестрёнка, не разжимая носа. — Она его держит. Сейчас усыпить попробует.

— Откуда знаешь? — обалдел Дон.

— Так его уже шатает, — резонно заметила Паксая. — Задние ноги уже дважды подламывало. А ты давай, не отвлекайся. Как же осточертел этот визг!