Гайдзин. Том 1

Один только сэр Уильям хранил молчание. Он старался, чтобы его лицо не выдало его гнева и тревоги. Ясно, что нас снова надули. Что же делать? Потом услышал свой собственный твердый голос:

– Очень хорошо, мы примем их полномочия как действительно исходящие от сёгуна, но только на эту встречу. Мы поставим в известность свои правительства, что предварительные договоренности не были соблюдены, и мы отправимся в Киото сразу же, как только это станет возможным, чтобы подобающим образом вручить наши верительные грамоты вашему сёгуну и императору Комэю с более чем подобающим эскортом.

Иоганн начал переводить сказанное на голландский, а граф Сергеев пробормотал:

Браво, только так и надо разговаривать с этими выблядками!

Фон Хаймрих и ван де Тромп, голландец, тихо выразили свое согласие, а Сератар, Адамсон и Эрлихер – возражения.

Переводчик-японец открыл рот и громко сказал, что уверен в том, что ослышался. Иоганн заверил его, что он все понял правильно. На время этого длительного обмена сэр Уильям отключил свой слух, внимательно наблюдая за лицами родзю, когда они слушали переводчика. В разной степени на всех них отразилась тревога. Хорошо, подумал он.

– С обычными длиннотами, сэр Уильям, но на этот раз солидно нагрузив ответ вежливыми извинениями, он говорит, что увидеть сёгуна в Киото не будет возможным, погода очень немилосердна в это время года, но они обещают, что как только он вернется и так далее и так далее.

Сэр Уильям невесело усмехнулся.

– Скажи им: немилосердная погода или нет, мы нанесем визит императору в самом ближайшем будущем, подчеркни это Иоганн. Только на этой основе согласны мы продолжать встречу.

Родзю выслушали это с каменным молчанием.

По очереди, первым сэр Уильям, затем остальные, министры вставали, называли свое имя, звание и страну, которую представляли, и вручали свои верительные грамоты. Грамоты принимались с большим достоинством. Каждый раз родзю кланялись в ответ, почтительно.

– Теперь, – сказал сэр Уильям, подняв подбородок, – я перехожу ко второму вопросу настоящей встречи: правительство Ее Величества вновь подтверждает, что в пятницу, 12 сентября, в год сей 1862 от Рождества Христова, английский джентльмен был подло убит среди белого дня самураями из отряда Сацумы под командованием их короля Сандзиро. Двое других были ранены. Правительство Ее Величества требует, чтобы убийцы были выданы или публично наказаны по японским законам, чтобы было выплачено возмещение в размере ста тысяч фунтов стерлингов золотом, опубликовано извинение и публично дана гарантия, что подобное больше никогда не повториться. Следующее: второй и последний платеж в размере пяти тысяч фунтов стерлингов золотом, как возмещение за убийство сержанта Ганна и капрала Роупера в нашей миссии в прошлом году, просроченный уже на несколько недель, должен быть выплачен золотом в течение трех дней, или сумма его будет удваиваться с каждым последующим днем…

Сэр Уильям давал Иоганну время дословно перевести это, но не допускал обсуждения, пока не закончил весь список. Следом за ним Адамсон потребовал возмещения за убийство служащего американской миссии, и последним поднялся русский министр.

Граф Сергеев, позвякивая многочисленными медалями и наградами на мундире с золотым позументом, сказал:

– Русский офицер и один солдат с военного корабля «Гуденев» были зарублены насмерть в Иокогаме 16 февраля прошлого года, – потом добавил, приведя в полное смятение остальных министров: – В качестве репараций государь и самодержец российский Александр II требует Курильские острова.

Пока это переводили, сэр Уильям нагнулся и любезным тоном прошептал по-русски:

– Остроумная шутка, граф Алексей, ибо правительство Ее Величества, разумеется, никогда не согласится на подобное вторжение в нашу сферу влияния.

– Возможно. Возможно, и нет. В Европе опять назревает война. Скоро нам придется разобраться, кто наши друзья, а кто враги.

Сэр Уильям весело хмыкнул.

– Для некоторых стран это всегда проблема. У Соединенного Королевства нет постоянных врагов. Только постоянные интересы.

– Справедливо, дорогой друг, но вы забыли добавить «нет и постоянных друзей». К тому же теперь, имея Владивосток, мы стали тихоокеанской державой.

– Державой от моря до моря? Мечта всех царей, а?

– Почему бы нет? Лучше мы, чем другие, – со значением произнес граф Алексей, потом пожал плечами. – Курилы? Если не их, какие-нибудь другие острова – просто чтобы защитить Владивосток.

– Мы должны обсудить ваше «любопытное» присутствие на Тихом океане в более подходящих условиях. Мое правительство питает к нему огромный интерес.

Сератар, не понимавший по-русски и взбешенный тем, что не участвует в этом коротком разговоре, холодно сказал по-французски:

– Я полагаю, сэр Уильям, вы хорошо осведомлены об интересах Франции.

– Как всегда, мсье, интересы доблестных союзников занимают первоочередное место в планах министерства иностранных дел Ее Величества.