Гамбит Королевы

Завидев королеву, всадники резко осаживают коней, спешиваются и, упав на колени, вручают ей письмо. Генрих пишет, что хочет встретиться в Отфорде. Она решает отослать детей и взять с собой только Дот. Екатерина не бывала в Отфорде, но припоминает, что это бывшее владение Кранмера и замок там совсем небольшой. Скромность и интимность жилища явно намекают на желания короля — ей вновь придется стать верной супругой и воспылать к мужу фальшивым желанием. Порой Екатерина чувствует себя обычной саутваркской шлюхой — к таким акробатическим трюкам ей приходится прибегать, чтобы возбудить своего господина. От проститутки королеву отличает лишь то, что действия последней благословлены Господом, а плата намного выше.

Дворец Отфорд, Кент, октябрь 1544 года

Кладовая здесь совсем маленькая — не больше буфета, без окон и с занавеской вместо двери. Чтобы пройти туда, нужно протиснуться мимо бочек с пивом и вином, которые принесли из погребов по случаю визита короля. Дом стоит в низине; холодные стены на ощупь напоминают сырое тесто и осыпаются от каждого прикосновения, оставляя белые пятна на платье. В господских покоях деревянные стенные панели так источены жуками, что напоминают кружево.

За последние двенадцать месяцев Дот объехала столько дворцов и повидала столько прислуги, что уже привыкла и теперь быстро осваивается на новом месте. Обычно ее не замечают, хотя некоторые пытаются подольститься, воображая, что она имеет влияние на королеву.

Только Дот привыкнет к новому дому, как приходит пора ехать дальше. Бесконечные сборы и распаковки сводят с ума — ведь именно ей полагается знать, где найти ту или иную вещь. Раз за разом она раскладывает драгоценности королевы по футлярам и мешочкам, аккуратно укладывает платья и белье, чулки, воротники и арселе, только чтобы распаковать на новом месте. В дороге вещи отсыревают, но не успеет Дот их хорошенько просушить, как приходится укладывать снова, чтобы ехать в следующий дворец. А чего стоят наряды для охоты! В них множество деталей, и все они неизбежно оказываются испачканы грязью, которая, засохнув, осыпается комьями на пол.

Дот могла бы со всем этим смириться, если бы не отсутствие Уильяма Сэвиджа. Королева отослала его в Девон — управлять одним из своих поместий. Наверное, это большая честь, потому что Дот впервые видела Уильяма в таком приподнятом настроении. Где находится Девон, она представляет смутно, хотя Уильям показал ей карту; вроде бы это далеко на западе, в той части Англии, которая похожа на заднюю собачью лапу.

Дот лелеет воспоминания о поцелуях в амбаре, о жарком дыхании Уильяма, о том, как его пальцы впивались в тело, а она едва не падала замертво от волнения. При каждой встрече Уильям, постанывая от страсти, открывал для себя все новые и новые уголки ее тела, о которых сама Дот даже не подозревала. Неожиданностью для нее стал и тот день, когда Уильям положил ее ладонь на холмик у себя между ног, и Дот была потрясена твердостью его члена. При мысли о том, где он мог бы очутиться, у нее перехватило дыхание.

— Расшнуруй меня, — выдохнул Уильям, и когда она сделала это, его член, словно отдельное живое существо, воспрял и вырос под ее пальцами. Трудно было поверить, что он может поместиться там, где положено, однако вошел идеально, как рука в лайковую перчатку. Дот и не представляла, что можно испытывать такое удовольствие, хотя, конечно, это грех, и после она по совету Бетти промыла все щипучим уксусом, чтобы не было ребенка.

Теперь Дот иногда воображает, что Уильям отправился в крестовый поход, а она — прекрасная дама, ожидающая его возвращения. Он вернется, заключит ее в объятия и расскажет ей обо всех своих приключениях. Только Девон — не Святая земля, а сбор податей с арендаторов — не великое приключение. Впрочем, у Дот столько сил уходит на переезды и борьбу со зловредной грязью, что на тоску по Уильяму почти не остается времени, даже по вечерам, потому что спать она ложится очень поздно — после того как королева и все ее семейство наиграются в карты и шахматы, надекламируются стихов и наговорятся. А говорят они много — поразительно, откуда в голове может быть столько мыслей. Словом, к тому моменту, когда приходит пора расстилать тюфяк, Дот едва держится на ногах, и все мысли о Уильяме растворяются в тяжелом сне без сновидений.

* * *

В последние десять дней непрерывно лил дождь, и Дот уже не чаяла обсохнуть. Было так холодно, что королеве пришлось послать в Лондон за мехами. Но сегодня выглянуло бледное осеннее солнце и вновь стало тепло. Дот рада, что погода наладилась, потому что сегодня Маргарите предстоит уезжать с Елизаветой (с которой Дот рада распрощаться) и принцем Эдуардом (который, если уж честно, неприятный зазнайка).