Гамбит. Пешки ходят первыми

 Ответный поцелуй оставил жгучий ледяной след на его губах. От глубины ощущений глаза закатываются. Сладкая дрожь бежит по телу, когда языки сплетаются в торопливом танце, больше напоминающим предсмертную агонию. Но его не обмануть. Он знает, кого сейчас представляет на его месте девушка. Почему бы не подыграть ей, растапливая ее мнимое ледяное спокойствие жаркими объятьями, ведь он сам думает о нем же. Холод постепенно сменился непривычным теплом, когда она, наконец, согрелась от тепла его тела. Это было слишком хорошо. Слишком правильно, слишком сладко. Одурманенный горько-сладкой отравой разум распрощался с последними остатками здравого смысла, стоило пальчиками девушки расправиться с пряжкой ремня. Последние сомнения растворились в циановом облаке, а их крики заглушил глухой металлический звон.

– Не тебе решать, – Фрей провел носом по ее шее, не пытаясь ее остановить.

 От глубокого вдоха и запаха ее кожи перед глазами заплясали темные круги. Отправив брюки на пол, Фрей навис над ней, целуя так, чтобы яда в нем больше не осталось. Не осталось привычной желчи, лжи и цинизма, напускного равнодушия от боли и одиночества, сковавших еще живое сердце.

 Эванс всем телом прижалась к нему, и Фрей четко слышал биение ее сердца, смешавшегося со звуком тиканья часов над ухом. Он едва не зарычал от злости. Содрать, растоптать и выбросить, чтобы ничто, имевшее отношение к этим лживым снобам больше не касалось ее. Они сделали ее своей марионеткой, заставив играть по их правилам в игре, убивавшей даже самых чистых ангелов. Он погладил Мию по спине, разделяя ее боль, съедавшую изнутри, ту боль, о которой она молчала. Девушка выгнулась, в ответ, обнимая его ногами за поясницу, когда губы Фрея сомкнулись на ее шее.

– Ах, – со стоном она вцепилась в его плечи, оставляя следы тонких пальцев.

– Прости, – шепнул он ей, нехотя разжав губы.

 «Когда же ты вырубишься!» – Эванс прервала поток своих мыслей, когда Лориан немного перешел границы дозволенного, слишком сильно сжав ее грудь, и ей это понравилось. Теперь Эванс пришлось полагаться на инстинкты, впавшие в летаргический сон и еще не пробудившиеся от спячки. «Спи!» – Эванс хотелось закричать. От прикосновения губами к его шее по телу девушки прошел ток. Они были знакомы пару часов. Лориан под завязку накачан лекарством и не вспомнит ничего. Все происходившее никогда не покинет этой комнаты. «Где у тебя рубильник, Фрей Лориан?» – в голове Эванс в ужасе кричала маленькая девочка, лихорадочно пытавшаяся найти выход.

 Дольше ей не продержаться. Время растянулось подобно жвачке, нагретой на солнце. Двенадцать минут, как они вошли в квартиру, десять после выпитого Лорианом снотворного, но он все еще не собирался отключаться. «Ты вообще человек?» – Миа начала уже сомневаться и в сущности Лориана и в сроке годности снотворного. Она провела по его груди, опять остановившись возле сердца. Мышцы дернулись от ее прикосновения, но стук под ладонью по-прежнему оставался сильным и не в меру учащенным. С такой перегонкой крови по организму Лориану точно не заснуть. В любом другом случае это сыграло бы ей на руку. Быстрое движение транспорта – быстрая доставка груза к конечному пункту. Вот только конечному пункту было глубоко сиренево на наличие усыпляющих веществ в кровотоке. С пульсом на шее дела обстояли не лучше. Под ее губами на шее Лориана отчетливо ощущалась уверенная пульсация в такт ударам в груди. «Снотворное фуфло, с сосудами у Лориана норма», – сделала она вывод, переходя свои всевозможные границы. «Ну, простите, если что», – мысленно извинилась она, проверяя давление в мелких сосудах рукой.

 «Да чтоб тебя, Эванс!» – едва не проорал он, резко выдохнув в ее плечо и сжав зубы на нежной коже груди. «Ненормальная», – подумал Фрей, сморгнув цветные круги. Хотела бы переспать с Лорианом – все бы уже давно перешло к основному действию. Позлить босса? Адам и так зол после потери часов. Уколоть Лиама? Уколола, за что и оказалась в фонтане. Утереть снобам Ларссонам нос – утерла, уехав с Лорианом домой, откуда благополучно выпроводила его, чтобы затем неожиданно вернуть. И в ее внезапное желание провести ночь с ним Фрей не верил ни секунды из проведенных здесь двенадцати минут.

– Ты, – позвал он, оторвавшись от ее губ.

– Я здесь, – сорвалось с ее губ.

 «Чтоб тебя, Эванс», – последнее, что осталось в мыслях. Легкие, горло, мышцы – все сковало ядовитым туманом, и облегчение разлилось теплом по телу, унося с собой сомнения. Фрей прижал ее к себе, когда в голове зашумело, перед глазами поплыли круги. Он хотел позвать ее, попросить остаться рядом еще на мгновение, но непроглядная как нордэмская ночь темнота постепенно затягивала его.