Гамбит. Пешки ходят первыми

– Ты выпустил его. Ты выпустил Северный Ветер из катакомб! – правда, истина, от которой теперь не спрятаться. От ее слов Монстр отступил на шаг, а она не отступала. – Он придет за тобой. Он уже здесь, и никому от него не спрятаться. Идет Северный Ветер, – Эванс повернулась к нему и посмотрела в бледное лицо Монстра, искаженной гримасой ужаса и боли. – Ты убил Эма, специально или нет, но ты виновен в его гибели, – Эванс озвучила очевидное, и Монстр сжал зубы от злости и пальцы на револьвере.

Убей он ее сейчас, и никто не узнает правды. Никто и никогда. Она будет похоронена вместе с ней. Когда-нибудь, через годы, Коннор поймет, что стало причиной, вот только свидетелей, подтверждающих его правоту, больше не будет, и не у кого будет спросить. Дрожащей рукой Форман направил на нее револьвер, с трудом удерживая руку, сносимую порывами ветра.

– Отлично, – ожидаемый для нее исход, глупый для него финал. Ему следовало сделать это раньше, намного раньше. Оставить ее там – на брусчатке, рядом с телом Эма под пулями патрульных, но с возрастом мы все становимся сентиментальными, а в случае Джейсона, еще и трусами. – Стреляй, – смирилась Эванс и не двигалась, как и Форман, боровшийся с последними сомнениями. – Стреляй, только в этот раз постарайся наверняка, а то ожидание, знаешь ли, хуже смерти, – об этом она знала по личному опыту, как, судя по выражению лица, и сам Джейсон.

– Мы можем договориться, – не ей, а себе прохрипел Джейсон, но ствол так и не опустил.

«Мы можем договориться», – так нелепо слышать сейчас от него. Глупее, даже чем от Атласа. «Договориться», – когда это Монстр шел на сделку без долгих уговоров. Только в одном случае – когда боялся. И сейчас он боялся. Не того, что Мэймэй откроет правду, не ножа Норзера, он боялся, что все узнают, кто он на самом деле – трусливая крыса, барыга, толкающая травку в подворотне, взлетевшая до небес, сыкливый пацан, прятавшейся под кроватью подруги. Это уничтожило бы его, стерло в порошок и без помощи Атласа, поэтому она до сих пор жива – догадка настигла ее, как и очередной ветреный порыв.

– Так ты ему скажешь, Ди? – и снова ни тени эмоций не на ее лице, не в голосе: звенящая пустота и колючий декабрьский ветер. – Так ты скажешь Атласу Эвансу, когда он придет по твою душу?– с легкой насмешкой спросила она. – Мы можем договориться?

– Ты знала, ты все знала с самого начала! – его нелепые оправдания собственной трусости выглядели более чем жалко. Джейсон сорвался в свой привычный приступ ярости. Рука с револьвером задрожала в его руке. В любое другое бы время он спросил бы ее что делать, подсказать, найти решение, упаковать в пищевую пленку и сбросить в реку, но здесь она ему не помощник. Больше нет.

– Пусть это послужит тебе оправданием, – не было никакого смысла ждать от него прозрения. Трос в ее руке натянулся, когда крюк шкрябнул о металл арматуры. – Стреляй, Джейсон, – горько сказала она. – Стреляй и никто не узнает, что ты сделал, – рука в перчатке сильнее сжимала крученую сталь троса.

– Мэймэй, – умоляя, позвал Монстр. – Я не хотел, – в его голосе не умирала надежда на хороший для него исход, где она будет молчать, как и всегда, покрывая его оплошности.

– Она не узнает, – ее последние слова, и выстрел разорвал тишину крыши.

Спаситель не пришел, как в тот раз в подворотне, как тогда – на крыше полицейского департамента и на автостраде. Он был занят и забыл о ней. Забыл о пепелище, устроенного Хейзом, о смерти банды Залива и обо всем Северном Нордэме. Сейчас он пробивал себе путь наверх, пока она падала вниз – в темноту и одиночество, прощаясь с тем, кто был ей когда-то дорог – ее постоянной, среди множества переменных. Подброшенная в воздух монета упала, и единица оказалась нулем и с простреленным ребятами Хейза отверстием. Она так и не увидела взмаха и удара тяжелой руки и блеснувших зеленых глаз из-под капюшона куртки, падая с крыши в темноту, когда Монстр показал свое истинное лицо.

***

– Я – идиот, – выдохнул Лиам, постукивая пальцами по рулю. – Имбецил, тупица, – игра в придумывание синонимов скрашивала его ожидание.

Лиам уже полчаса сидел в машине, припаркованной в переулке за соседним домом, находясь в полном неведении. Машина Лориана стояла припаркованной возле подъезда, и свет в квартире так и не зажегся. Лиам сидел весь на измене, постоянно проверяя сообщения и… ничего. Большое такое, тяжелое ничего. Телефон молчал, как бы Лиам его не тряс. Он уже решил, что напрасно приехал сюда. Ему здесь не место во всех смыслах. Лориан красивый и неженатый мужчина, так почему бы событиям не развиваться по обычному сценарию?