Гамбит. Пешки ходят первыми

Ларссон был весь, как на иголках. Сказать, и хочется, и колется – не сказать ничего. Эванс предлагала положить яйца, причем, судя по всему яйца именно Адама, в одну корзину, поставить все на «зеро» и крутануть рулетку, пойти ва-банк, all-in с раскладом в пару двоек и блефовать. Блефовать до последнего, пока они сами не поверят в свой блеф. «Но если все получится», – он не мог выпустить мысль, что яйца останутся целы, блеф сыграет, план сработает… Одна, та, которая адекватная, половина мозга кричала: «Нет!», звоня во все колокола, но вторая, захваченная азартом разменять ничего – блеф на все, не давала Адаму развернуть и уйти из пропахшей сигаретным дымом квартиры.

– И когда это мой план не срабатывал? – девушка хлопнула в ладоши и развела руки в стороны. – Ну-ка все дружно! – она уже приготовилась дирижировать двумя голосами, в унисон певших о ее нестабильном психическом состоянии, но ответом ей стало только молчание. – То-то и оно, господа, – пристыдила она сердитых мужчин.

– Бред, – прыснул Адам, затем закатил глаза и отвернулся.

Мерзавка  еще и ткнула их, как слепых котят, носом в ссаки, подстегивая согласиться. Лиам же только пожал плечами. Эванс была права, и добавить никому из них было нечего. Если план не нравился Адаму, это не значит, что план плохой. Хотя у Адама на все только два мнения: его и неправильное.

– И так, ставки сделаны, ставок больше нет, – дежурными словами крупье обозначила она начало партии, – играем?

– Еще чего! – Адам резко развернулся к ней, раздраженно шипя.

– Если вы боитесь, – Эванс примирительно подняла ладони вверх.

– Я не боюсь! – прикрикнул он на нее, но напряжение в его словах и жестах говорило об обратном.

– Так в чем же дело? – Эванс затушила сигарету и размяла шею, крутя головой.

Сегодня ее спокойствие выбешивало  сильнее обычного. Адам уже перестал задаваться вопросом слишком умная она или просто больная, и постарался взвесить ни одного «за» и полчище весомых «против».

– Твой план полная идиотия! Бред сумасшедшей! Фантазии поехавшей бабенки, у которой на фоне хронического недотраха разыгралось воображение, – крича, он вдохнул воздух так глубоко, что в горле защипало. Он почти убедил себя в сказанном. Почти, но недостаточно, потому что сегодня ставки были слишком высоки, слишком близкой и манящей казалась победа, все сегодня было слишком. Недостаточно против слишком, ничего против все, all-in против блефа.

– Адам! – окликнул его Лиам, недобро сверкнув глазами.

– Отчего же, пусть продолжает, – Эванс облокотилась о колено и положила подбородок на ладонь, внимательно слушая босса.

– Держи себя в руках! – снова фраза от того, к кому она была чаще всего обращена, к тому, кто чаще всего ее произносил. Лиам четко прочерчивал границы и был на удивление собран. Если Адаму что-то не нравилось, это не было поводом перехода на личности, но его подруга, видимо, имела свое, естественно неадекватное, мнение на этот, точнее на любой, счет.

– Я смотрю, у нас намечается откровенный разговор, – Адам был удостоен многозначительного взгляда серых глаз и понял, что позволил себе лишнего, чего не стерпела даже Эванс, умевшая пропускать мимо ушей очень многое. – Может, тогда я возьму слово? – она расслаблено повела плечами, но ее взгляд говорил о пересечении опасной для Адама границы зоны для обсуждений.

Сотни антимонитовых игл выстроились в ряд и приготовились к атаке, пока радиоактивное море носило волны от берега к берегу, не зная, что выбрать: правду и позор, или откровенный шантаж нахальной девчонки.

– Пошла в задницу, – прорычал Адам, устав от ее невысказанных угроз, когда выбрал шантаж.

– О, это не ко мне, – уточнила Эванс и поднялась из кресла, быстро переадресовав посыл босса, – это к Лиаму.

Парень не упустил возможности пораздражать брата еще сильнее, пошло ухмыльнулся и помахал Адаму рукой, объединяя с подругой усилия по эмоциональному гнету мистера Тотальный Контроль.

– Вы больные! – продолжал злиться Адам. – Оба! – от уже привычных уточнений Эванс и Лиам закатили глаза, и, казалось, уже не слушали шипения надоевшего аспида, прижатого вилами к грешной земле, и обменивались скептическими взглядами, чем еще больше раздражали Адама.

– Предлагаю голосование, – Лиам взял слово в надежде разрядить обстановку и все-таки найти хоть какое-то решение будучи уверенным в численном превосходстве своей точки зрения. – Раз уж мы никак не можем прийти к единому мнению в нашей большой шведской семье, – и на этом месте его надежды на скорое решение вопроса рухнули под гнетом грозового неба и радиоактивного моря.

Адам пытался испепелить брата взглядом. В воздухе уже ощущались пары радона, направленные в сторону болтливого засранца. Эванс, как ни странно, поддержала босса и ударила друга кулачком в плечо.

– Кто «за»? – объявил Лиам, потер ушибленное место и ни капельки на нее не обиделся. Выражение лиц брата и подруги при упоминании о шведской семье стоили всех перенесенных им взглядов и удара маленького кулачка.