Ганина падь

Она хотела многое спросить, но встречная машина ослепила светом фар, а когда девушка обернулась, Виктории рядом не было. Все верно, надежда, последняя ниточка, связывающая ее с миром живых, оборвалась. Ноги сами понесли мимо остановки, куда-то вглубь района, к старому парку, над которым висела облупившаяся надпись «Семейный отдых». По засыпанным гравием дорожкам носились дети, чинно прогуливались бабушки и дедушки, гомонили подростки, пытающиеся перекричать вопящие на разные голоса колонки. Ольга миновала аллею, посвященную героям Отечественной войны, и вышла к заросшему озерцу, что располагалось в самом сердце парка. Клены и липы гулко шелестели, поскрипывали темные ели, устремившие острые макушки к вечерним небесам. Плеск воды успокаивал, словно гладил прохладными ладонями разгоряченное сознание. Правильно ли она поступила? Ответить некому. Еще раз посмотрев на телефон Виктории, который до сих пор держала в руке, девушка размахнулась и зашвырнула его в озеро.

– Простите, русалочки, девы озерные, – прошептала она. – Не нарочно я ваши владения засоряю…

Конфет при себе не было, Ольга сняла плетеный браслет с коралловыми бусинами и опустила в воду.

В тот же миг на глубине мелькнула едва различимая девичья фигура, из-под воды взглянули светлые глаза. Ветер принес звон хрустальных колокольчиков, от которых стало легко и горько. Вода ласково шептала, перебирая зеленые пряди прибрежных трав, успокаивала, унося дурные мысли и тревоги.

Ранние звезды перламутровыми каплями раскатились по синему бархату неба. Ольга долго сидела на берегу, глядя вверх, и казалось, будто весь город накрыли огромной чашей, на дне которой замерли крошечные капли молока, готовые сорваться вниз. Одна не удержалась, мелькнула и скрылась за островерхими елями. Интересно, почему в городе небо словно удаляется от земли, холодно мерцая сквозь сизую дымку, а в Ганиной Пади оно чистое, глубокое, как омут лесной, и звезды сияют крупные, хоть руку протягивай и бери? Жаль, что нельзя сорваться прямо сейчас и уехать в деревню, где воздух пахнет медом и полынью, где стелятся по ветру шелковые травы, чинно кивают деревья в лесу, и лунный свет заливает прозрачным серебром тихие улицы. Еще два дня ждать…

Полуденное солнце раскалило воздух над полями, высветлило травяную зелень и небесную синь. Зато под сенью леса царила благодатная прохлада, полная птичьих перекриков, загадочных шорохов и хрустких шагов. Ольга бодро шагала по едва заметной тропинке, рядом бежал Серый бок, высунув бледно-розовый язык. Смешно вспомнить, как смотрел водитель автобуса, когда навстречу девушке радостно выбежал матерый волк с темным пятном на боку. Привычно оставив на огромном дубовом пне батон свежего хлеба, Ольга внимательно прислушалась к лесу. Что-то было не так, а вот что, понять пока не получалось.

– Дедушка Максим! Ау!

Однако леший не откликнулся, только лесавки мохнатыми комками прыснули из-под ног. Волк забавно чихнул и исчез в кустах бересклета на границе леса, явно решив, что проводил гостью и теперь можно отправляться по своим делам.

– Настасья Павловна, что у нас в лесу творится? Где дед Максим? – сходу поинтересовалась девушка, едва успев поздороваться.

– Тоже чуешь? – вздохнула старушка. – Загрустил леший наш. На днях знакомец его из соседнего урочища заглядывал в картишки перекинуться, всех зайцев ему проиграл, да в сердцах колодой дубовой и бобылем обозвал.

– И он обиделся?

– Скорее расстроился очень. Тот-то леший давно женой обзавелся, а Максим все никак к лешачихе из южного Передела посвататься не может. Вроде и мелкая она, и корявая, как сосна на болоте выросшая, а чем-то глянулась ему.

Видно и впрямь плохо дело, решила девушка, когда вечером леший даже чай пить не пришел. Оставив Настасью Павловну и Лизавету судачить на лавке под яблоней, Ольга подхватила тяжелый рюкзак и побежала к реке.

– Федь, выходи, я тебе книги принесла!

Однако утопленник и не думал показываться. То ли обиделся в прошлый раз, то ли занят был. Постояв немного под ивами, девушка махнула рукой и пошла обратно. Ладно, в следующий раз.

– Ольга!

Утопленник появился, словно из ниоткуда, замер в нескольких шагах, внимательно ее рассматривая.

– Привет! – помахала ему девушка. – Я тебя отвлекла от чего-то?

– Рыбаков гонял, – усмехнулся тот.

– А они тебе чего сделали?! – опешила Ольга. – Ну почему ты такой вредный? Людям даже с удочкой посидеть не даешь! Здесь же красиво и рыбы наверняка много.

– Кабы они с удочками сидели, я бы слова поперек не сказал, а они, проклятые, сети ставить удумали да с мелкими ячейками, куда и мальки попасть могут, – поморщился утопленник. – Да еще какую-то пакость в воду лили, еле вычистил…

– И что ты сделал? – насторожилась девушка. – Никого не убил, надеюсь?

С этого станется утопить нарушивших речные порядки!

– Нешто я совсем дурной? – нахмурился Федор. – Честно скажу, хотел сперва под воду утянуть, но передумал. Так, пугнул немного, чтобы дорогу сюда вовек забыли.