Гарики на все времена (Том 1)

581

Помилуй, Господи, меня,

освободи из тьмы и лени,
пошли хоть капельку огня
золе остывших вожделений.

582

В духовности нашей природы —

бальзама источник большой,
и плоть от любой несвободы
спасается только душой.

583

Наследственность — таинственный конверт,

где скрыты наши свойства и возможности,
источник и преемственности черт,
и кажущейся противоположности.

584

Зыблется житейская ладья —

именно, должно быть, оттого
прочность и понятность бытия
нам дороже качества его.

585

В любой любви — к лицу или святыне,

какую из любвей ни назови,
есть сладкая докучливость в рутине
обряда проявления любви.

586

А может быть, и к лучшему, мой друг,

что мы идем к закату с пониманием,
и смерть нам открывается не вдруг,
а легким каждый день напоминанием

587

Дни бегут, как волны речки,

жизненным фарватером,
то ебешься возле печки,
то — под вентилятором.

588

Прошла пора злодеев мрачных,

теперь убийцы — как сироп
и между дел на грядках дачных
разводят розы и укроп.

589

А всякое и каждое молчание,

не зная никакого исключения,
имеет сокровенное звучание,
исполненное смысла и значения.

590

Повсюду, где варят искусство

из трезвой разумной причины,
выходит и вяло и грустно,
как секс пожилого мужчины.

591

Песочные часы бегут быстрей,

когда бесплодно капанье песка;
нет праздничности в праздности моей
удушливой, как скука и тоска.

592

У нас беда: у нас боязни

и страхи лепятся на месте
любви, сочувствия, приязни,
желаний,совести и чести.

593

Смотрясь весьма солидно и серьезно

под сенью философского фасада,
мы вертим полушариями мозга,
а мыслим — полушариями зада.

594

Россия непостижна для ума,

как логика бессмысленна для боли;
в какой другой истории тюрьма
настолько пропитала климат воли?

595

По счастью, есть такие звуки,

слова, случайности и краски,
что прямо к сердцу кто-то руки
тебе прикладывает в ласке.

596

Мы еще ушли совсем немного

от родни с мохнатыми боками,
много наших чувств — четвероного,
а иные — даже с плавниками.

597

Во времена тревог и хруста

сердца охватывает властно
эпидемическое чувство
томящей зыбкости пространства.

598

Мы пили жизни пьяный сок

и так отчаянно шустрили,
что нынче сыпем не песок,
а слабый пых мучнистой пыли.

599

Я много в этой жизни пережил,

ни разу не впадая в жалкий плач,
однако же ничем не заслужил
валившихся везений и удач.

600

Пока поэт поет, его не мучает

отчаяние, страх и укоризна,
хотя лишь дело времени и случая,
когда и как убьет его отчизна.

601

Спасибо, Россия, что ты

привила мне свойство твое —
готовность у крайней черты
спокойно шагнуть за нее.