Гарри Поттер и Дары Смерти

Дамблдор взмахнул палочкой, как хлыстом. Хотя вокруг них по-прежнему летели по воздуху листья и ветки, там, где он и Снэйп стояли лицом друг другу, упала тишина.

— Что же может просить у меня Пожиратель Смерти?

— Пророчество… предсказание… Трелони…

— Ах, да, — сказал Дамблдор. — И как много ты пересказал Лорду Волдеморту?

— Всё… всё, что я слышал! — сказал Снэйп. — Вот почему… именно поэтому… он считает, что оно о Лили Ивэнс!

— Пророчество было не о женщине, — сказал Дамблдор. — В нём сказано о мальчике, рождённом до конца июля…

— Ты знаешь, о чём я говорю! Он думает, что оно о её сыне, он собирается выследить её… убить их всех…

— Если она так много значит для тебя, — сказал Дамблдор, — разве не сделает Лорд Волдеморт для неё исключение? Ты мог бы попросить пощады для матери, в обмен на её сына?

— Я это сделал… я просил его…

— Ты мне отвратителен, — сказал Дамблдор, и Гарри никогда ещё не слышал в его голосе столько презрения. Снэйп словно сжался. — Значит, смерть её мужа и сына тебе безразлична? Они могут умереть, лишь бы ты получил, чего хочешь?

Снэйп просто глядел снизу вверх на Дамблдора.

— Тогда спрячь их всех, — прокаркал он. — Сохрани её… их… в безопасности. Пожалуйста.

— А что ты дашь мне взамен, Северус?

— Я… взамен? — Снэйп изумлённо взглянул на Дамблдора, и Гарри ждал, что он будет протестовать, но после долгого молчания Снэйп сказал: — Всё.

Вершина холма растаяла, и Гарри стоит в кабинете Дамблдора, и кто-то страшно кричит, словно раненый зверь. Снэйп бессильно сидит на стуле, сгорбившись, а мрачный Дамблдор стоит над ним. Через мгновение-другое Снэйп поднял голову, и выглядел он так, словно, покинув пустынную вершину, прожил сотню лет горя.

— Я думал… ты собираешься… беречь их… охранять…

— Она и Джеймс, они доверились не тому, — сказал Дамблдор. — Кому-то вроде тебя, Северус. Разве ты не надеялся, что Лорд Волдеморт сделает для неё исключение?

Снэйп дышал часто и прерывисто.

— Мальчик выжил, — сказал Дамблдор.

Снэйп дёрнул головой, словно отгоняя назойливую муху.

— Её сын жив. У него её глаза, в точности её. Я уверен, ты помнишь форму и цвет глаз Лили Ивэнс?

— НЕ НАДО! — завыл Снэйп. — Ушла… мертва…

— Северус, это что — раскаяние?

— Почему… почему я живу…

— А какой прок в твоей смерти? — холодно сказал Дамблдор. — Если ты любил Лили Ивэнс,[18] если ты по-настоящему любил её, то твоя стезя должна быть тебе ясна.

Снэйп словно видел всё сквозь завесу боли, и прошло долгое время, прежде чем слова Дамблдора дошли до него.

— Что… о чём ты говоришь?

— Ты знаешь, как и почему она умерла. Сделай так, чтобы она умерла не напрасно. Помоги мне защитить сына Лили.

— Не нужна ему защита. Тёмный Лорд ушёл…

— Тёмный Лорд может вернуться, и когда он это сделает, угроза для Гарри Поттера будет ужасной.

Было долгое молчание, и Снэйп медленно овладел собой, его дыхание выровнялось. Наконец он сказал. — Пусть так. Пусть так. Но никогда… никогда не рассказывай, Дамблдор! Это должно остаться между нами! Поклянись! Я не вынесу… особенно, если сын Поттера… мне нужно твоё слово!

— Моё слово, Северус, что я никогда не покажу тебя с лучшей стороны? — вздохнул Дамблдор, глядя сверху в яростное, гневное лицо Снэйпа. — Если ты настаиваешь…

Кабинет растаял, но тут же сложился обратно. Снэйп шагает туда-сюда перед Дамблдором.

— …посредственных способностей, заносчивый, как отец, сознательный нарушитель правил, радуется, когда все о нём говорят, ищет, чем привлечь к себе внимание, наглец…

— Ты видишь то, Северус, что хочешь увидеть, — сказал Дамблдор, не поднимая глаз от номера Современного Преобразования. — Другие учителя говорят, что мальчик скромный, дружелюбный и определённо способный. Лично я нахожу его занятным ребёнком.

Дамблдор перевернул страницу и сказал, не взглянув на Снэйпа: — Присматривай за Квирреллом, не забудь.

Водоворот красок, и вот всё потемнело, и Снэйп с Дамблдором стоят в вестибюле, в шаге друг от друга, а мимо них тянутся последние «бойцы» с Рождественского бала, расходящиеся по спальням.

— Ну? — тихонько спрашивает Дамблдор.

— У Каркарова тоже темнеет Знак. Он в панике, боится расплаты; ты же знаешь, как много он помог Министерству, после падения Тёмного Лорда. — Снэйп краем глаза взглянул на крючконосый профиль Дамблдора. — Каркаров намерен удрать, если Знак будет жечь.

— Неужто? — мягко спросил Дамблдор, как раз когда мимо них прошли с лужайки хихикающие Флёр Делакур и Роджер Девис. — И ты намерен составить ему компанию? — Нет, — сказал Снэйп, глядя на удаляющиеся фигуры Флёр и Роджера. — Я не такой трус.

— Нет, — согласился Дамблдор. — По крайней мере, Игоря Каркарова ты храбрее. Знаешь, иногда мне кажется, что мы чересчур поспешно Сортируем…

Он ушёл, оставив задумавшегося Снэйпа…