Гарри Поттер и Дары Смерти

— Пожиратели обыскали Нору сверху донизу, — продолжил свой рассказ Люпин. — Они нашли упыря, но не решились подойти к нему слишком близко — ну а потом много часов допрашивали всех, кого застали. Пытались, Гарри, о тебе сведения получить, но, конечно, никто, кроме членов Ордена, не знал, что ты был там.

Ну а пока эти разгоняли свадьбу, другие Пожиратели в то же время вламывались в дома всех, связанных с Орденом, по всей стране… Никто не погиб, — быстро добавил он, предвосхищая вопросы, — но они не церемонились. Они сожгли дотла дом Дедалуса Диггла, но, как вы знаете, его самого там не было, и они применили Пыточное заклятие к родне Тонкс. Опять-таки, пытаясь дознаться, куда ты отправился после появления у них… С ними все в порядке, потрясены, конечно, но, как бы то ни было, с ними все хорошо.

— Пожиратели проникли сквозь все защитные чары? — спросил Гарри, вспомнив, какими действенными они были в ночь, когда он свалился в сад родителей Тонкс.

— Что тебе надо понять, Гарри, это что сейчас на стороне Пожирателей Смерти вся мощь Министерства, — сказал Люпин. — Они получили право применять самые мерзкие заклятия без страха, что их обнаружат или арестуют. Они сумели проникнуть через все защитные барьеры, которые мы поставили против них, а, войдя, сразу показывали, кто в доме хозяин.

— И они озаботились объяснить, почему пытают людей из-за Гарри? — спросила Эрмиона срывающимся голосом.

— Ну… — протянул Люпин. Затем, поколебавшись, вытащил свёрнутый Ежедневный Прорицатель и перекинул его через стол к Гарри. — Здесь… Рано или поздно ты всё равно узнаешь… У них есть предлог, чтобы искать тебя.

Гарри разгладил смятую газету. Его собственная огромная фотография занимала всю первую страницу. Он прочитал заголовок над ней:

РАЗЫСКИВАЕТСЯ В СВЯЗИ С РАССЛЕДОВАНИЕМ СМЕРТИ АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА

Рон и Эрмиона негодующе вскрикнули, но Гарри промолчал. Он отодвинул газету: он не хотел читать дальше, он и так знал, что там написано. Никто, кроме тех, кто был на вершине башни, когда умер Дамблдор, не знал, кто в самом деле его убил, а Рита Москита уже оповестила весь волшебный мир, что Гарри видели бегущим оттуда после падения Дамблдора.

— Прости, Гарри, — сказал Люпин.

— Так Пожиратели Смерти и Ежедневный Прорицатель подмяли? — спросила Эрмиона со злостью.

Люпин кивнул.

— Но ведь люди должны понимать, что происходит?

— Переворот был осуществлен гладко и без звука, — ответил Люпин. — По официальной версии Скримджер не убит, а ушёл в отставку, и его заменил Пий Тикнесс, а он под заклятием Подвластия.

— А почему Волдеморт себя не объявил Министром магии? — спросил Рон.

Люпин усмехнулся.

— А ему не нужно, Рон. На деле он и есть Министр, но к чему ему просиживать штаны в министерском кресле? Его марионетка Тикнесс ведёт все рутинные дела, а Волдеморт может свободно расширять свою власть вне Министерства.

Естественно, многие разобрались, что случилось: слишком уж круто политика Министерства за последние несколько дней переменилась, и многие шепчутся, что за этим стоит Волдеморт. Однако в этом-то всё и дело: они шепчутся. Не откровенничают друг с другом, не знают, кому можно верить. Они боятся открыто говорить, ведь, если их подозрения верны, то пострадают их семьи. Да, Волдеморт ведёт очень умную игру. Объявив о себе, он мог бы вызвать открытое сопротивление. Оставаясь под маской, он сеет замешательство, неуверенность и страх.

— И эти крутые перемены в политике Министерства, они включают настройку волшебного мира против меня — вместо Волдеморта? — спросил Гарри.

— Да, эта настройка — определённо их часть, — ответил Люпин. — В этом — рука мастера. Сейчас, когда Дамблдор мёртв, ты, Мальчик-Который-Выжил, наверняка стал бы символом и объединяющим знаменем для всех, кто хочет противостоять Волдеморту. Но, намекнув, что ты приложил руку к смерти старого вождя, Волдеморт не только назначил цену за твою голову, но и посеял неуверенность и страх в тех, кто мог бы защитить тебя. А Министерство тем временем открыло кампанию против магглорождённых, — Люпин указал на Ежедневный Прорицатель. — Посмотрите на второй странице.

Эрмиона пролистала газету почти с таким же видом отвращения, как когда брала в руки Секреты Темнейших Искусств.