Гарри Поттер и камера секретов

— Не двигайтесь, Поттер, — лениво протянул Снейп, явно наслаждаясь видом Гарри, который оцепенел, оказавшись лицом к лицу с разъярённой змеёй. — Я её уберу…

— Позвольте мне! — крикнул Локарт. Он помахал палочкой перед змеёй, и раздался громкий хлопок; змея, однако, не исчезла, а взлетела в воздух на десять футов и снова шлёпнулась на пол. Окончательно рассвирепев, яростно шипя, она заскользила к Джастину Финч-Флечли и приподнялась, обнажив клыки, готовая напасть.

Гарри сам не понял, почему так поступил. Он не успел даже осознать, что делает. Он просто почувствовал, как ноги, словно на роликах, понесли его вперёд, и глупейшим образом закричал на змею: «Отстань от него!» И — невероятно, необъяснимо, но — змея послушно улеглась на пол, словно толстый, чёрный садовый шланг, глядя только на Гарри. От испуга Гарри не осталось и следа. Он точно знал, что змея теперь никого не тронет, — хотя не мог объяснить, откуда знал это.

Он, ухмыляясь, поднял взгляд на Джастина, думая увидеть на его лице облегчение, или замешательство, или даже благодарность, — но точно не злость и страх.

— Ты что творишь? — выкрикнул он, и, не успел Гарри и слова вставить, развернулся и выскочил из Большого Зала.

Снейп выступил вперёд, взмахнул палочкой, и змея исчезла, став небольшим облачком чёрного дыма. Снейп тоже смотрел на Гарри как-то странно: это был проницательный, что-то вычисляющий взгляд, и Гарри он не понравился. Краем уха он слышал нёсшееся отовсюду настороженно-зловещее бормотание. Вдруг он почувствовал, как кто-то тянет его сзади за мантию.

— Пошли, — раздался у него над ухом голос Рона. — Давай — пошли…

Рон выволок его из Большого Зала; Гермиона бежала рядом. Когда они подошли к дверям, люди с обеих сторон отпрянули, словно боялись чем-то от него заразиться. Гарри понятия не имел, в чём дело, а Рон с Гермионой объяснять ничего не собирались; только дотащив Гарри до пустой гриффиндорской гостиной, Рон толкнул его в кресло и заговорил:

— Ты трегуб. Почему ты не рассказал нам?

— Кто я? — переспросил Гарри.

— Трегуб! Ты говоришь со змеями!

— Знаю, — кивнул Гарри. — В смысле, это только второй раз. Я как-то нечаянно натравил удава в зоопарке на своего кузена, Дадли, — долгая история — но он сказал мне, что никогда не бывал в Бразилии, и я его выпустил, — это случайно вышло, — я тогда ещё не знал, что колдун…

— Удав сказал тебе, что никогда не бывал в Бразилии? — слабым голосом повторил Рон.

— И что? — не понял Гарри. — Уверен, многие здесь могут говорить со змеями.

— Да нет, не могут, — покачал головой Рон. — Это очень редкий дар. Гарри, это плохо.

— Что плохого? — выпалил Гарри, начиная всерьёз злиться. — Да что на вас всех нашло? Если бы я не велел змее оставить Джастина в покое…

— Так ты это ей сказал?

— В смысле? Ты же был там, ты слышал меня…

— Я слышал, как ты говорил на трегубом языке, — настаивал Рон. — Змеином языке. Ты мог сказать всё что угодно, — неудивительно, что Джастин запаниковал, казалось, ты подгонял змею к нему или ещё что-то, — знаешь, жутковато это выглядело…

Гарри вытаращился на него.

— Я говорил на другом языке? Но — я этого даже не понял — Как я могу говорить на каком-то языке, даже не зная, что я могу на нем говорить?

Рон пожал плечами. Вид у них с Гермионой был такой, словно кто-то умер. Гарри же в упор не понимал, что здесь такого ужасного.

— Может, вы объясните мне, что я сделал не так, не дав огромной змее откусить Джастину голову? Какая разница, как я это сделал, раз Джастину теперь не придётся вступать в Безголовое Братство?

— Разница есть, — приглушённо ответила Гермиона, наконец подав голос, — потому что умением говорить со змеями славился Салазар Слизерин. Поэтому символ Слизерина — змея.

У Гарри отпала челюсть.

— Вот именно, — закивал Рон. — И теперь вся школа решит, что ты его прапрапраправнук, или кто там…

— Но это не правда, — возразил Гарри, чувствуя, как нарастает необъяснимая паника.

— Тебе трудно будет это доказать, — отозвалась Гермиона. — Он жил тысячу лет тому назад — почём нам знать, может и правда.

* * *

Ночью Гарри несколько часов пролежал без сна. Сквозь щель между шторами над кроватью он наблюдал, как ветер гонит первые снежинки мимо башенного окна, и размышлял…

Мог ли он быть потомком Салазара Слизерина? В конце концов, он ничего не знал о семье отца. Дёрсли запрещали ему задавать вопросы о его родственниках-колдунах.

Шёпотом, Гарри попытался сказать что-нибудь на трегубом языке. Ничего не вышло. Похоже, для этого нужно было оказаться лицом к лицу со змеёй.

Но я же в Гриффиндоре, подумал Гарри. Будь во мне кровь Слизерина, Сортировочная Шляпа не определила бы меня сюда…

Да, отозвался в голове противный голосок, только Сортировочная Шляпа хотела отправить тебя в Слизерин, помнишь?