Гарри Поттер и Орден Феникса

— Не знаю, — ответил Гарри, устало поднимаясь на ноги. Ему все труднее было вычленить отдельные воспоминания из натиска образов и звуков, вызванных Снэйпом. — Вы имеет в виду то, где мой кузен пытался запереть меня в туалете?

— Нет, — мягко возразил Снэйп. — Я имею ввиду то, где человек стоит на коленях посреди темной комнаты…

— Это… ничего, — ответил Гарри.

Темные глаза Снэйпа сверлили Гарри. Припомнив, что Снэйп говорил о том, что зрительный контакт был ключевым моментом Легилименции, Гарри моргнул и отвернулся.

— Как этот человек и комната оказались в Вашей голове, Поттер? — спросил Снэйп.

— Это… — ответил Гарри, глядя куда угодно, только не на Снэйпа. — Это был… всего лишь сон.

— Сон? — повторил Снэйп.

Повисла пауза, во время которой Гарри изо всех сил таращился на огромную дохлую лягушку, плавающую в банке с фиолетовой жидкостью.

— Вы ведь знаете, зачем мы здесь, Поттер? — угрожающе тихо произнес Снэйп. — Вы ведь знаете, зачем я провожу вечера, занимаясь этой нудной работой?

— Да, — сухо подтвердил Гарри.

— Напомните, зачем же мы здесь, Поттер.

— Чтобы я выучился Окклюменции, — ответил Гарри, теперь таращась на дохлого угря.

— Именно, Поттер. И Вы могли хотя бы… — Гарри с ненавистью посмотрел на Снэйпа. — Я бы подумал, что через два месяца занятий Вы хотя бы немного продвинулись вперед. Сколько еще у Вас было снов о Темном Лорде?

— Только этот, — солгал Гарри.

— Возможно, — произнес Снэйп, и его холодные темные глаза немного сузились. — Возможно, Вам, на самом деле, нравятся все эти сны и видения, Поттер. Может быть, они заставляют Вас чувствовать себя особенным…важным?

— Нет, — ответил Гарри, его челюсти сжались, а пальцы крепко стиснули палочку.

— Что ж, это хорошо, Поттер, — холодно бросил Снэйп. — Потому что вы и не особенный и вовсе не важный, и не Ваше дело знать то, что Темный Лорд говорит своему Упивающемуся Смертью.

— Нет… это ведь Ваше дело, разве нет? — выплюнул ему в лицо Гарри.

Он вовсе не хотел этого говорить; просто Снэйп вывел его из себя. Очень долго они таращились друг на друга, и Гарри осознал, что зашел слишком далеко. Но на лице Снэйпа, когда он ответил, появилось необычное, почти что довольное выражение.

— Да, Поттер, — сверкнув глазами, произнес он. — Это моя работа. А теперь, если вы готовы, начнем снова.

Он поднял свою палочку:

— Раз…два…три… Легилименс!

Сотня дементоров устремилось к Гарри по поверхности озера…он скривился от усилия…они приближались…он мог бы увидеть черную пустоты под их капюшонами…а еще он мог увидеть стоящего перед ним Снэйпа, со взглядом, прикованным к лицу Гарри, бормочущего что-то себе под нос… и отчего-то, Снэйп становился все более отчетливым, а дементоры таяли на глазах…

Гарри поднял палочку.

— Протего!

Снэйп пошатнулся — его палочка отлетела вверх, прочь от Гарри — и вдруг разум Гарри, битком набитый воспоминаниями перестал быть его разумом: человек с крючковатым носом орал на съежившуюся женщину, а темноволосый мальчик плакал в углу… подросток с сальными волосами сидел в одиночестве в темной спальне, направив в потолок свою палочку, сбивал на лету мух… девочка смеялась над костлявым мальчишкой, пытавшимся взобраться на вставшую дыбом метлу…

— ХВАТИТ!

Гарри показалось, что его сильно толкнули в грудь; он, пошатываясь, отступил на несколько шагов назад, снеся что-то с полок, покрывавших стены кабинета, и услышал звон. Снэйп с белым, как простыня лицом, мелко дрожал.

Спина Гарриной мантии намокла. Одна из банок разбилась, когда он в нее врезался; находившаяся в ней маринованная гадость вращалась в вытекающей настойке.

— Репаро, — прошипел Снэйп, и колба сразу запечаталась. — Хорошо, Поттер… это был несомненный прогресс… — слегка задыхаясь, Снэйп направился к дубльдуму, в который складывал перед началом занятий некоторые свои мысли, словно бы проверяя, там ли они еще. — Не припоминаю, чтобы я говорил Вам использовать Защитные Чары…но, без сомнений, это оказалось действенным…

Гарри молчал, чувствуя, что сказанное может плохо обернуться. Он был уверен, что прямо сейчас вломился в воспоминания Снэйпа, видел сцены его детства. Мысль о том, что маленький мальчик, который плакал, видя ругающихся родителей, стоит прямо перед ним с отвращением во взгляде, лишала присутствия духа.

— Ну что, попробуем снова? — спросил Снэйп.

Гарри затрепетал от ужаса; теперь-то он точно заплатит за то, что произошло, в этом он был уверен. Они вернулись на свои позиции, с разделяющим их письменным столом, и Гарри почувствовал, что на сей раз, ему будет намного труднее опустошить свой разум.

— Тогда, на счет три, — Снэйп вновь поднял свою палочку. — Раз. два…

У Гарри не было времени собраться и попытаться очистить свой разум, когда Снэйп выкрикнул:

— Легилименс!

Его с силой швырнуло по коридору Отдела Тайн, мимо глухих каменных стен, мимо факелов… черная дверь приближалась, увеличиваясь в размерах; Гарри несся так быстро, что должен был бы столкнуться с ней, всего в нескольких футах перед собой он увидел полоску бледно-голубого света…