Гарри Поттер и Орден Феникса

   - Вся странность в том, Гарри, - тихо заговорил он наконец, - что в пророчестве Сибиллы речь, возможно, шла вовсе не о тебе. Оно могло быть применимо к двоим мальчикам из магического сообщества. Оба родились в тот год в конце июля, родители обоих входили в Орден Феникса, и им трижды удавалось ускользнуть от Волдеморта. Одним из них, разумеется, являешься ты, а второй – это Невилл Лонгботтом.

   - Но тогда… отчего же на пророчестве значилось мое имя, а не имя Невилла?

   - Ярлык был официально изменен после того, как Волдеморт напал на тебя еще в младенчестве, - пояснил Дамблдор. – Хранитель Зала Пророчеств посчитал очевидным, что речь в пророчестве Сибиллы шла именно о тебе, потому-то Волдеморт и пытался тебя убить.

   - Но все же… это могу оказаться и не я?

   - Боюсь, Гарри, - медленно промолвил Дамблдор, словно каждое слово давалось ему с трудом, - в том, что это ты, нет никаких сомнений.

   - Но вы сказали, что и Невилл родился в конце июля… и его родители…

   - Ты упускаешь из виду вторую часть пророчества, где упомянут главный отличительный признак мальчика, который сможет одолеть Волдеморта…  Волдеморт сам «отметит его как равного себе». Он так и поступил, выбрав при этом тебя, а не Невилла. Он наделил тебя этим шрамом, который стал для тебя одновременно и благом, и проклятием.

   - Но мог же он сделать неправильный выбор! – воскликнул Гарри. – Он вполне мог отметить не того!

   - Он выбрал того, от кого, по его мнению, исходила наибольшая опасность, - сказал Дамблдор. – И, заметь, Гарри, он остановил свой выбор не на носителе чистой крови (что, по его убеждению, является тем единственным, чем должен обладать истинный волшебник), а на полукровке, коим является и он сам. Еще до встречи с тобой он, как зеркале, видел в тебе себя, а наградив тебя этим шрамом, он тебя не убил, как рассчитывал, но наделил силой, позволившей тебе ускользнуть от него – и не единожды, а целых четыре раза, чего не сумели сделать ни твои родители, ни родители Невилла.

   - Но зачем он так поступил? – спросил Гарри, который словно погрузился в холодное оцепенение. – Зачем было пытаться убить меня еще в младенчестве? Не лучше ли было подождать, пока мы станем старше, и посмотреть, от кого из нас исходит реальная опасность, а уж потом убивать…

   - Возможно, это был бы более здравый подход, - сказал Дамблдор, - однако Волдеморт не владел полным текстом пророчества. Трактир «Кабанья голова», который Сибилла выбрала из-за его дешевизны, с давних времен притягивает, я бы сказал, более оригинальную клиентуру, чем «Три метлы». Никто, находясь в этом заведении, не может гарантировать, что его не подслушивают, в чем недавно убедились ты и твои друзья, а в ту ночь и я сам. Конечно, когда я отправился на встречу с Сибиллой Трелони, мне и в голову не могло прийти, что я услышу нечто значимое, нечто такое, что могло представлять интерес для любителей чужих тайн. Мне… вернее, нам повезло в том, что злодея достаточно быстро обнаружили и вышвырнули вон из трактира.

   - Значит, он услышал всего лишь…

   - Всего лишь первую часть пророчества, в которой предсказано рождение мальчика в июле от родителей, которые трижды бросали вызов Волдеморту. Следовательно, он не мог уведомить своего хозяина о том, что, нападая на тебя, он отмечает тебя как равного себе и рискует передать тебе свою силу. Вот потому-то Волдеморт и не догадывался о подстерегавшей его опасности, поэтому и не посчитал, что умнее было бы выждать какое-то время или хотя бы попытаться узнать больше. Он не подозревал, что твоя сила станет «недосягаемой для Темного Лорда»…

   - Но это не так! – вырвалось у Гарри. – У меня нет силы, которая превосходила бы его собственную, я не смог бы сегодня ночью биться так, как это делал он, я не умею овладевать чужим сознанием… и я не умею убивать людей…

   - В Канцелярии мистерий есть одна комната, - перебил его Дамблдор, - которая всегда заперта. В ней заключена сила, одновременно более прекрасная и более ужасная, чем смерть, чем разум человека, чем силы природы. И эта сила, возможно, является самым загадочным объектом для изучения. Ты этой самой силой наделен безмерно, в то время как Волдеморт не обладает даже малой ее толикой. Именно эта сила побудила тебя броситься спасать Сириуса.  Эта же сила уберегла твое сознание от того, чтобы им завладел Волдеморт, поскольку он не может обретаться в теле того, чья душа полна этой самой столь ненавистной ему силы. В конце концов, то, что ты так и не научился закрывать свое сознание, не имело никакого значения. Тебя спасло твое сердце.

   Гарри закрыл глаза. Если бы он не кинулся спасать Сириуса, Сириус был бы сейчас жив… Он задал следующий вопрос, уже не заботясь о том, что услышит в ответ, а больше ради того, чтобы отсрочить момент, когда на него неизбежно нахлынут мысли о Сириусе.

   - А в конце пророчества… было что-то вроде… «не может жить один…»

   - «… пока жив другой», - закончил Дамблдор.

   - Стало быть, - мучительно черпал Гарри слова из бездонного колодца своего отчаяния, - означает ли это, что… в конце концов один вынужден будет убить другого?