Гарри Поттер и Принц-полукровка.

То, как небрежно Волдеморт обошелся со своим хоркруксом, показалось мне уж очень зловещим. Из этого следовало, что он сделал - или собирался сделать - еще хоркруксов, чтобы утрата первого не была так вредоносна. Мне не хотелось верить, но это казалось единственным разумным объяснением. А потом, два года назад, ты сказал мне, что в ночь возвращения Волдеморта в свое тело он заявил своим пожирателям смерти кое-что, многое проясняющее и очень настораживающее. «Я, прошедший дальше всех по пути, ведущему к бессмертию». Ты сказал мне, что это его слова. «Дальше всех»! И мне показалось, я знаю, что он хотел сказать, хоть этого и не знали пожиратели смерти. Он имел в виду свои хоркруксы, хоркруксы во множественном числе, Гарри, которых, по-моему, не было еще ни у одного другого волшебника. Но это было подходящее объяснение: лорд Волдеморт с годами становится как будто все меньше похожим на человека, и возможность превращения, которое он прошел, как мне кажется, объяснима только тем, что его душа была изуродована превыше того, что можно назвать «обычным злом»…

- Так он сделал себя неуязвимым, убивая других людей? - спросил Гарри. - А почему он не мог изготовить философский камень или украсть его, если его так интересовало бессмертие?

- Ну, мы знаем, что именно это он и пытался сделать пять лет назад, - ответил Дамблдор. - Но, думаю, есть несколько причин, по которым философский камень менее привлекателен для Волдеморта, чем хоркрукс.

Эликсир жизни действительно продлевает жизнь, но если пьющий его хочет сохранить бессмертие, его нужно пить регулярно, целую вечность. Следовательно, Волдеморт стал бы полностью зависеть от эликсира, и если бы он кончился или испортился, или если бы камень украли, он бы умер, как всякий человек. Волдеморт любит действовать в одиночку, помни об этом. Думаю, ему была невыносима мысль о том, что он будет зависеть, даже от эликсира. Конечно, он готов был выпить его, если бы это спасло его от ужасной полужизни, на которую он был осужден после нападения на тебя, но только для того, чтобы вновь обрести тело. После же, я убежден, он намеревался снова положиться на свои хоркруксы. Если бы он вновь обрел человеческий облик, ему не нужно было бы ничего другого. Понимаешь, он уже был бессмертен… или настолько близок к бессмертию, насколько может быть человек. Но теперь, Гарри, вооруженные этим сведением, крайне важным воспоминанием, которое ты смог для нас добыть, мы как никто и никогда близки к разгадке того, как покончить с лордом Волдемортом. Ты слышал его, Гарри: «Разве не лучше было бы разделить душу на большее количество частей, ведь это сделало бы человека сильнее… семь ведь самое могущественное волшебное число». Семь ведь самое могущественное волшебное число. Да, думаю, лорду Волдеморту очень понравилась бы идея разделить душу на семь частей.

- Он сделал семь хоркруксов? - в ужасе спросил Гарри; несколько портретов на стенах издали почти одинаковые звуки удивления и возмущения. - Но они ведь могут быть где угодно на свете, спрятанные, закопанные или невидимые…

- Я рад, что ты понимаешь масштаб проблемы, - спокойно сказал Дамблдор. - Но, во-первых, Гарри, хоркруксов не семь, а шесть. Седьмая часть его души, как бы искалечена она ни была, пребывает в его перерожденном теле. Эта часть его много лет вела призрачное существование, пока он был в изгнании, без нее у него вовсе нет личности. На этот седьмой кусок души - тот, что живет в его теле - любой, кто захочет убить Волдеморта, должен напасть в последнюю очередь.

- Ну, значит, хоркруксов шесть, - с легким отчаяньем в голосе сказал Гарри, - и как мы их найдем?

- Ты забываешь… один из них ты уже уничтожил. А я уничтожил второй.

- Вы уничтожили? - взволнованно воскликнул Гарри.

- Несомненно, - сказал Дамблдор и поднял почерневшую, как будто обожженную руку. - Кольцо, Гарри. Кольцо Марволо. И на нем к тому же лежало жуткое проклятье. Если бы - прости за нескромность - не мое удивительное мастерство и вовремя подоспевший профессор Снейп, когда я, смертельно раненный, вернулся в Хогвартс, возможно я бы не смог тебе это сегодня рассказать. Впрочем, сухая рука - не слишком большая цена за седьмую долю души Волдеморта. Кольцо уже больше не хоркрукс.

- Но как вы его нашли?

- Ну, как ты теперь знаешь, я много лет пытаюсь узнать как можно больше о прошлой жизни Волдеморта. Я много путешествовал, посещая знакомые ему места. Бродя среди развалин дома Гонтов, я наткнулся на спрятанное там кольцо. Видимо, запечатав в нем частицу своей души, Волдеморт уже больше не захотел его носить. Он спрятал его в хижине, где когда-то жили его предки (Морфина, разумеется, тогда уже увезли в Азкабан) и защитил множеством могущественных заклятий. Он и не думал, что однажды я возьму на себя труд посетить эти развалины и буду внимательно искать следы магической маскировки.

- Однако нам еще рано радоваться. Ты уничтожил дневник, я - кольцо, но если наша теория о семичастной душе верна, остается еще четыре хоркрукса.