Гарри Поттер и Принц-полукровка

Все то и дело оглядывались друг на друга; плюс и одновременно минус зельеделия заключался в том, что здесь невозможно было скрыть от других свою работу. За десять минут подземелье наполнилось синеватым паром. Гермиона, как водится, всех опережала; её зелье уже достигло описанной в учебнике идеальной промежуточной стадии и превратилось в «однородную жидкость черносмородинового цвета».

Нарубив валерьянку, Гарри снова склонился над книгой. Это просто бесило — текст еле виден под идиотскими каракулями предыдущего владельца. Например, тому чем-то не понравилось указание нарезать ступофорный боб, и он написал поверх:

Раздавить плоской стороной лезвия серебряного кинжала, даёт больше сока, чем при нарезании.

— Сэр, вы, наверное, знали моего деда, Каббалакса Малфоя?

Гарри поднял глаза; Дивангард как раз проходил мимо слизеринского стола.

— Да, — ответил Дивангард, не глядя на Малфоя, — и был огорчён его смертью, хотя, разумеется, неожиданной её не назовёшь. Драконья оспа в его возрасте... — И прошёл мимо.

Гарри усмехнулся и опять согнулся над котлом. Малфой явно рассчитывал на особенное внимание, а то и на безусловный фавор, к которому привык во времена Злея. Но, похоже, теперь, чтобы выиграть фортуну фортунату, Малфою придётся полагаться только на свои способности.

Резать ступофорный боб оказалось очень трудно. Гарри повернулся к Гермионе:

— Можно взять серебряный нож?

Она нетерпеливо кивнула, не сводя глаз со своего зелья, всё ещё темно-лилового, хотя по инструкции ему давно полагалось стать сиреневым.

Гарри надавил на боб плоской стороной лезвия и поразился количеству сока, который тот мгновенно выпустил. Даже непонятно, как такой сморщенный боб столько вмещал. Гарри быстро вылил сок в котёл и с изумлением увидел, что зелье немедленно приобрело предписанный сиреневый цвет.

Недовольство предыдущим владельцем учебника сразу улетучилось. Напряжённо щурясь, Гарри вчитался в дальнейшие указания. Автор учебника рекомендовал мешать зелье против часовой стрелки, пока не станет прозрачным как вода. А бывший владелец советовал после каждых семи помешиваний против часовой стрелки один раз мешать по часовой. Что, если он прав и здесь?

Гарри помешал против часовой стрелки, затаил дыхание и один раз крутанул по часовой. Воздействие было незамедлительным: зелье стало светло-розовым.

— Как ты это делаешь? — вопросила Гермиона. Её лицо раскраснелось, волосы из-за пара встали дыбом, но её зелье не желало менять цвет.

— Помешал один раз по часовой...

— Нет, нет, в книге сказано «против»! — возмущённо перебила она.

Гарри пожал плечами и продолжил своё дело. Семь раз против часовой, один по часовой, семь против, один по...

Рон, стоявший напротив, изобретательно ругался вполголоса; варево в его котле напоминало жидкую лакрицу. Гарри огляделся. Ни у кого зелье не вышло таким светлым, как у него. Он возликовал, чего на зельеделии с ним раньше никогда не случалось.

— Время... вышло! — провозгласил Дивангард. — Прекратите мешать, пожалуйста!

Он медленно пошёл между столами, внимательно приглядываясь к содержимому котлов. Он ничего не говорил, лишь изредка принюхивался или где-то помешивал. Наконец он добрался до стола Гарри, Рона, Гермионы и Эрни. Удручённо улыбнулся при виде какого-то сомнительного гудрона в Роновом котле. Задержался над сине-зелёной жижей Эрни. Одобрительно кивнул зелью Гермионы. Потом заглянул в котёл Гарри, и по его лицу разлилось изумлённое восхищение.

— Чистая победа! — закричал Дивангард на всё подземелье. — Превосходно, превосходно! Святое небо! Видно, что ты унаследовал талант своей матери — наша Лили была мастерица по зельям! Что же, прошу, получай — фортуна фортуната, как обещано! Используй её с толком!

Гарри сунул флакон с золотистой жидкостью во внутренний карман. Он испытывал странную смесь эмоций: восторг, потому что слизеринцы были в бешенстве, и огорчение, потому что Гермиона расстроилась. Рон попросту обалдел.

— Как тебе удалось? — шёпотом спросил он у Гарри на выходе из подземелья.

— Повезло, наверное, — ответил Гарри, поскольку Малфой был слишком близко.

Впрочем, едва они безопасно обосновались за гриффиндорским столом, он рассказал друзьям правду. С каждым его словом лицо Гермионы всё больше каменело.

— Ты, видимо, считаешь, что я сжульничал? — огорчённо спросил он.

— Это же не было в прямом смысле твоей работой, — сухо произнесла она.

— Он всего-навсего следовал другим инструкциям, — вмешался Рон. — Это могло кончиться провалом. Но Гарри рискнул, и риск себя оправдал. — Рон тяжко вздохнул. — Дивангард мог дать этот учебник мне, так нет же, мне достался совершенно чистый, на котором никто ничего не писал. На него, правда, блевали, судя по странице пятьдесят два, но...

— Погоди-ка, — сказал чей-то голос над левым ухом Гарри, и он неожиданно уловил тот же цветочный запах, что и в подземелье Дивангарда. Гарри оглянулся и увидел Джинни. — Я верно расслышала? Ты следовал инструкциям, которые кто-то написал на книге? Да, Гарри?