Гарри Поттер и Принц-Полукровка

— Нет, — Гарри уже начинал жалеть, что вступил в разговор, — Я просто сказал, что Мгла, то есть, Флёр…

— Я всё-таки предпочту в нашу семью Тонкс, — сказала Джинни. — В конце концов, она забавная.

— В последнее время она не очень-то забавная, — отозвался Рон. — Каждый раз, когда я её встречаю, она всё больше походит на Мрачную Миртл.

— Это некрасиво! — огрызнулась Эрмиона. — Она ещё не опомнилась после того, что случилось… ты знаешь… Я хочу сказать, он ведь был ей двоюродный брат!

Сердце Гарри упало. Дошли-таки до Сириуса. Он взял вилку и начал старательно запихивать яичницу в рот, надеясь уклониться от участия в этом разговоре.

— Тонкс и Сириус едва ли знали друг друга! — воскликнул Рон. — Сириус пробыл в Азкабане половину её жизни, а до этого того их семьи никогда не встречались…

— Не в этом дело, — перебила его Эрмиона. — Она думает, что он погиб из-за неё!

— С чего это она взяла? — спросил Гарри невольно.

— Ну, она же сражалась с Беллатриссой Лестранг, так? Я думаю, она считает, что если бы она успела её прикончить, Беллатрисса не убила бы Сириуса.

— Но это глупо, — сказал Рон.

— Это называется «вина выжившего», — сказала Эрмиона. — Я знаю, что Люпин пытался помочь ей, но она все ещё очень подавлена. У неё теперь даже проблемы с её Метаморфизмом!

— С её… чем?

— Она не может изменять внешность, как раньше, — объяснила Эрмиона. — Я думаю, что её сила была повреждена шоком, или что-то вроде этого.

— Я не знал, что такое возможно, — признался Гарри.

— Я тоже не знала, — сказала Эрмиона, — но, я полагаю, если тебе действительно плохо…

Дверь снова открылась, и миссис Висли всунула голову, не заходя в комнату: — Джинни, — прошептала она, — спускайся вниз и помоги мне с ланчем.

— Но я разговариваю! — огрызнулась Джинни.

— Немедленно! — приказала миссис Висли и исчезла.

— Я ей нужна только потому, что она не хочет оставаться одна со Мглой! — объяснила Джинни. Она мотнула своими длинными рыжими волосами, прекрасно передразнив Флёр, и проплыла через комнату, расставив руки, как балерина.

— Вы тоже давайте поскорей спускайтесь, — сказала она на прощание.

Гарри воспользовался наступившим молчанием, чтобы доесть свой завтрак. Эрмиона рассматривала коробки Фреда и Джорджа, то и дело искоса поглядывая на Гарри. Рон, который пристроился к тостам Гарри, все ещё мечтательно глядел на дверь.

— Это что? — неожиданно спросила Эрмиона, взяв в руку что-то вроде маленькой подзорной трубы.

— Без понятия, — сказал Рон, — но если Фред с Джорджем держат эту штуку здесь, скорее всего она ещё не готова для магазина, так что ты с ней поосторожнее.

— Твоя мама сказала, что дела в их магазине идут хорошо, — припомнил Гарри. — Говорит, что у Фреда с Джорджем деловая хватка.

— Бери выше, — поправил Рон. — Они купаются в галлеонах! Я жду не дождусь увидеть их магазин, мы ведь ещё не ездили на Диагон-аллею — мама говорит, что туда нельзя ехать без папы, для экстрабезопасности, а он очень занят на работе, но что про них говорят — это здорово.

— А как там с Перси? — поинтересовался Гарри; третий из братьев Висли отпал от семьи. — Он сейчас как, с папой и мамой разговаривает?

— С чего? — ответил Рон.

— Но ведь теперь, когда Волдеморт вернулся, он же знает, что твой папа был кругом прав…

— Дамблдор сказал, что люди намного быстрее прощают чужие ошибки, чем правоту, — сказала Эрмиона. — Он сказал это твоей маме, Рон, я случайно услышала.

— Звучит в стиле обычных Дамблдоровых заумностей, — сказал Рон.

— Он будет давать мне в этом году добавочные уроки, — внезапно вспомнил Гарри.

Рон подавился своим тостом, а Эрмиона открыла рот.

— И ты об этом молчал?! — воскликнул Рон.

— Я только что вспомнил, — признался Гарри. — Он сказал мне этой ночью, в сарае, где вы держите метлы.

— Блин… персональные уроки с Дамблдором! — удивленно произнес Рон. — Интересно, зачем это…?

Его голос оборвался. Гарри заметил, как они с Эрмионой обменялись взглядами. Гарри опустил нож и вилку, его сердце почему-то стало биться быстрее, несмотря на то, что он просто сидел в постели. Дамблдор велел рассказать им… Почему бы не сейчас? Он уставился на вилку, ярко сверкавшую в солнечном свете, и сказал:

— Я не знаю точно, почему он собирается давать мне уроки, но я полагаю, что это из-за пророчества.

Ни Рон, ни Эрмиона ничего не сказали. У Гарри возникло такое ощущение, будто их заморозили. Он продолжил, по-прежнему обращаясь к вилке:

— Ну, того, которое хотели украсть из Министерства.

— Никто не знает, о чем оно было, — быстро проговорила Эрмиона. — Оно разбилось.

— Хотя в Прорицателе говорили… — начал было Рон, но Эрмиона перебила его: — Шшшш!