Гарри Поттер и Реликвии Смерти

— Дамблдор… олениха? Я имею в виду, — Рон искоса посмотрел на Гарри, — меч раньше был у него, не так ли?

Гарри не стал смеяться над Роном, потому что понимал, на что надеялся друг, задавая этот вопрос. Мысль, что Дамблдор вернулся, что он следит за ними, была невыразимо заманчивой. Он тряхнул головой.

— Дамблдор умер, — сказал он. — Я видел, как это случилось, я видел тело. Он точно ушёл от нас. К тому же, его патронусом был феникс, а не олениха.

— Патронусы же могут меняться, не так ли? — возразил Рон. — У Тонкс же поменялся.

— Да, но если Дамблдор жив, почему никто его не видел? Почему он не отдал меч нам в руки?

— По мне, — заявил Рон, — по той же причине, по которой он не отдал тебе его при жизни. По той же причине, по которой он дал тебе старый снитч, а Гермионе — книжку детских сказок.

— По какой же? — Гарри обернулся к Рону в надежде на ответ.

— Не знаю, — ответил Рон. — Иногда, когда я злился, мне казалось, что он просто смеётся или … Или хочет, чтобы это было труднее. Но теперь я так не думаю. Он знал, что делает, когда давал мне Гаситель, не так ли? Он… хорошо, — уши Рона покраснели, он занялся куском травы около ног, которую ковырял носком ботинка, — он знал, что я убегу от вас.

— Нет, — поправил его Гарри, — он знал, что ты непременно захочешь вернуться.

Рон выглядел признательным, но неуклюже промолчал. Чтобы сменить тему, Гарри продолжил:

— Говоря о Дамблдоре… ты слышал, что Скитер написала о нём?

— О, да, — быстро ответил Рон. — Люди довольно много об этом говорят. Конечно, если бы всё обернулось по-другому, то это была бы большая новость, что Дамблдор был приятелем Гринделвальда. Теперь это только повод посмеяться для тех, кто не любил Дамблдора, и вроде удара по лицу для тех, кто считал его хорошим малым. Я не знаю, насколько это важно. Он действительно был молод, когда они…

— Нашего возраста, — оборвал его Гарри тем же тоном, каким он возражал Гермионе, и что-то в его лице заставило Рона оставить эту тему.

Большой паук сидел в центре прозрачной паутины в зарослях ежевики. Гарри нацелил на него палочку, которую дал ему Рон прошлой ночью. Гермиона осмотрела её и сказала, что она из терна.

— Engorgio.

Паук начал слегка дрожать, колебля паутину. Гарри попробовал снова. На этот раз паук немного вырос.

— Оставь это, — внезапно попросил Рон. — Прости, я сказал, что Дамблдор был молод.

Гарри совсем забыл, что Рон ненавидит пауков.

— Извини, reducio.

Паук не уменьшился. Гарри посмотрел вниз, на терновую палочку. Даже простейшие чары, которые он пробовал в этот день, были более слабыми, по сравнению с теми, что он обычно творил палочкой с пером феникса. Новая палочка была досадно незнакомой. Как будто чужую руку пришили к концу его руки.

— Тебе надо только практиковаться, — произнесла Гермиона, бесшумно приблизившись к ним и тревожно смотря из-за спины, как Гарри пытался увеличивать и уменьшать паука. — Это вопрос веры, Гарри.

Он понимал, почему она так хочет, чтобы у него всё получилось. Она всё ещё чувствовала свою вину в том, что сломалась его палочка. Гарри удержался от готового сорваться с его губ предложения ей самой взять терновую палочку, раз она считает, что нет никакой разницы, а ему отдать свою. Но он очень хотел, чтобы они все трое оставались друзьями, и поэтому промолчал. Но когда Рон осторожно улыбнулся Гермионе, она гордо удалилась и спряталась снова за книгой.

Все трое вернулись к палатке, когда стемнело, и Гарри первым остался на часах. Сидя у входа, он пытался терновой палочкой заставить летать маленькие камушки, но магия казалась неуклюжей и более слабой, чем прежде. Гермиона читала лёжа, когда Рон, после многочисленных коротких взглядов на неё, достал из рюкзака маленькое деревянное радио и принялся его настраивать.

— Есть одна программа, — сказал он Гарри низким голосом, — в которой рассказывают правду. Остальные на стороне Сам-Знаешь-Кого и следуют за Министерством, но эта одна… подожди, сам услышишь. Только они не могут вещать каждую ночь, им приходится менять местоположение на случай внезапного нападения. И ещё ты должен знать пароль, чтобы подключиться к ним… Проблема в том, что я пропустил последний раз…

Он легонько барабанил палочкой по крышке радио, что-то шепча, и при этом то и дело незаметно бросал на Гермиону взгляд, опасаясь вспышки гнева, но она не обращала на него никакого внимания, будто его вообще там не было. В течение десяти минут Рон крутил диск и что-то бормотал, Гермиона переворачивала страницы книги, а Гарри продолжал практиковаться с терновой палочкой. Наконец, Гермиона спустилась с кровати. Рон сразу же прекратил крутить ручку.

— Если вас это раздражает, я остановлюсь, — нервно произнёс он.

Гермиона не соблаговолила отреагировать и обратилась к Гарри.

— Мы должны поговорить, — начала она.

Он посмотрел на книгу, которую она всё ещё сжимала в руках. Это была «Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора».

— О чём? — спросил он нерешительно.