Гарри Поттер и Узник Азкабана

— Ну… всегда одну и ту же шляпу. Высокую с чучелом грифа. И длинное платье… обычно зелёное… и иногда шарф из лисьего меха.

— А сумочка? — уточнил профессор Люпин.

— Большая, красная, — ответил Невилл.

— Хорошо, — сказал профессор Люпин. — Ты можешь представить её наряд? Четко видишь его перед глазами?

— Да, — неуверенно сказал Невилл, явно думая о том, что будет дальше.

— Когда Боггарт вылетит из шкафа и увидит тебя, Невилл, он превратится в профессора Снейпа, — сказал Люпин. — А ты подними палочку… так… и крикни «Риддикулус!» — и изо всех сил сосредоточься на одежде бабушки. Если всё пойдет как следует, профессор Боггарт-Снейп окажется одет в шляпу с грифом, зелёное платье и с большой красной сумочкой.

Последовал взрыв смеха. Гардероб затрясся ещё сильнее.

— Если у Невилла получится, Боггарт скорее всего переключится по очереди на нас всех, — сказал профессор Люпин. — Я прошу вас представить то, чего больше всего боитесь, и подумать, как придать этому смешной вид…

В комнате стало тихо. Гарри думал… Чего он больше всего боится?

Сначала он подумал о Лорде Волдеморте… Волдеморте, обретшем силу. Но прежде чем он начал представлять подходящую контратаку для Боггарта-Волдеморта, ужасная картина всплыла в его памяти…

Ободранная, покрытая слизью рука выскальзывает из-под чёрного плаща… глубокое, прерывистое дыхание, вырывающееся из невидимого рта… затем пронизывающий холод и ощущение, как будто тонешь…

Гарри вздрогнул и огляделся, надеясь, что никто этого не заметил. Многие зажмурили глаза. Рон шептал про себя: «Убрать у него ноги». Гарри был уверен, что знает, о чём это было сказано. Больше всего на свете Рон боялся пауков.

— Все готовы? — спросил профессор Люпин.

Гарри почувствовал приступ страха. Он не был готов. Как сделать дементора смешным? Но он не хотел просить о дополнительном времени — все вокруг кивали и закатывали рукава.

— Невилл, мы отойдем, — сказал профессор Люпин. — Предоставим тебе свободное пространство, хорошо? Потом я вызову следующего… все отойдите, чтобы у Невилла всё получилось…

Все отступили к стенам, оставив Невилла наедине со шкафом. Он был бледным и испуганным, но тоже закатал рукава балахона и держал наготове волшебную палочку.

— На счет «три», Невилл, — сказал профессор Люпин, указывая палочкой на ручку гардероба. — Раз… два… три… давай!

Из его палочки вырвался сноп искр и угодил в ручку. Шкаф распахнулся. Крючконосый и мрачный, из него вышел профессор Снейп, сверкающими глазами глядя на Невилла.

Невилл попятился с поднятой палочкой, беззвучно открывая рот. Снейп приближался, запуская руку в мантию.

— Р… р…Риддикулус! — пискнул Невилл.

Раздался звук, похожий на удар хлыста. Снейп замешкался; он был теперь в длинном платье с шёлковыми оборочками и высоченной шляпе с поеденным молью чучелом грифа, а в руке у него болталась огромная малиновая сумочка.

Раздался взрыв смеха, Боггарт остановился в замешательстве, и профессор Люпин крикнул: «Парвати! Вперед!»

Парвати выступила вперед с каменным лицом. Снейп повернулся к ней. Снова раздался треск и на том месте, где он стоял, появилась запачканная кровью забинтованная мумия; её лишенное выражения лицо обернулось к Парвати, и она направилась к ней очень медленно, волоча ноги, поднимая закостеневшие руки…

— Риддикулус! — крикнула Парвати.

Бинты размотались и упали к ногам мумии, она запуталась, упала лицом вперёд, и её голова оторвалась.

— Шэймус! — крикнул профессор Люпин.

Шэймус выбежал мимо Парвати.

Хруп! Там, где стояла мумия, появилась женщина с черными волосами до пола и очень худым зелёным лицом — плакальщица баньши. Она широко открыла рот и ужасный, непередаваемый звук наполнил комнату, протяжный, плачущий визг, от которого волосы на голове у Гарри встали дыбом…

— Риддикулус! — закричал Шэймус.

Баньши издала хрип и схватилась руками за горло: у неё пропал голос.

Хруп! Баньши стала крысой, гоняющейся за собственным хвостом по кругу, затем — хруп! — гремучей змеёй, которая скользила и извивалась — хруп! — налитым кровью глазом.

— Он сбит с толку! — закричал Люпин. — Мы подходим к самому важному! Дин!

Дин поспешил вперёд.

Хруп! Глаз превратился в отрезанную руку, которая перевернулась и поползла по полу, словно краб.

— Риддикулус! — заорал Дин.

Раздался хлопок, и рука оказалась пойманной в мышеловку.

— Великолепно! Рон, ты следующий!

Рон выскочил вперед.

Хруп!

Несколько человек закричали. Огромный паук, высотой в шесть футов, волосатый, приближался к Рону, угрожающе щелкая челюстями. На мгновение Гарри показалось, что Рон застыл от ужаса. И тут…

— Риддикулус! — закричал Рон, и ноги паука исчезли. Он покатился по полу, Лаванда Браун пискнула и отскочила в сторону, а паук катился прямо на Гарри. Он поднял палочку, приготовился, но…

— Я тут! — вдруг закричал профессор Люпин, вырвавшись вперед.

Хруп!

Безногий паук исчез. Секунду все дико озирались, ища его глазами. Затем они увидели серебристо-белый шар, висящий в воздухе перед Люпином, который почти лениво произнес «Риддикулус!»

Хруп!