Гарторикс. Перенос

Мия сдержанно улыбнулась ей и отвернулась к Арене, над которой уже висели сотни сверкающих дронокамер, похожих на рой механических насекомых, застывших в воздухе. Высоко под куполом прозвучал гонг, и многотысячный зал притих в ожидании зрелища и чужих эмоций.

– Гости Селесты и жители Земли! – торжественно прогремел бестелесный бесполый голос. – Встречайте – неподражаемая, невероятная, невозможная… Кали-и-ипсо Ска-а-ай!

Ослепительный луч софита разрезал наступившую тьму, осветив Арену. По глянцевому покрытию побежали искристые трещины, разделив его на сотни треугольных лепестков. И вдруг все эти лепестки развернулись подобно многослойному лотосу, исторгая из глубины гремящую музыку, нанизанную на чистый стальной голос невероятной силы.

В этот раз Калипсо была белой женщиной. Она пела, стоя на площадке, всплывающей в центре гигантского оскаленного цветка, в который превратилась Арена. Площадка поднималась всё выше, под самый купол, и цветок тянулся за ней, становясь сверкающей пирамидой, и потоки кристального голоса текли по ее граням прямо в зал, смывая всё на своем пути.

В голографической проекции, зависшей над залом, мерцало лицо Калипсо с ослепительно белой кожей, идеальными голубыми губами и ресницами цвета инея на стекле. Огромные, в несколько этажей, глаза были абсолютно прозрачными: сквозь них поблескивали украшения и наряды гостей на другой стороне Арены, как созвездия в ветреном ночном небе. Длинные гладкие волосы струились по обнаженной спине белоснежной рекой, спускаясь с площадки вместе со шлейфом платья, похожего на переливчатую чешую экзотической рептилии.

Хотя Мия слышала живой голос Калипсо далеко не впервые, он всё равно каждый раз ошеломлял. Этот голос проникал повсюду и очищал всё, к чему прикасался, до состояния хрустального небытия. Мия даже не заметила, как приветственная песня Калипсо закончилась и пирамида Арены снова стала цветком, из сердцевины которого выросли две площадки поменьше.

Калипсо взмахнула руками, и разом проснувшийся зал утопил финалистов в оглушительных аплодисментах.

Бесполый голос под куполом представил Дерека первым – как представителя дважды дискриминируемого меньшинства. Он с любопытством взглянул на Кайру, танцующую в своем инвалидном модуле, словно куст водорослей в неспокойной воде. Редкое неизлечимое заболевание добавляло ей потенциальных голосов по линии дискриминации и таким образом почти уравнивало шансы кандидатов. Почти.

Выслушав короткую биографическую справку про каждого финалиста, Калипсо улыбнулась обоим сразу и задала свой первый вопрос. Ее голос легко перекрыл гудение огромного зала: после пересадки синтетических связок полвека назад она перестала пользоваться усилителями.

Пары финалистов держались в строжайшем секрете до самого появления на Арене. Но костюм, внешность и даже гендер Калипсо, менявшиеся от финала к финалу, складывались в сложный ребус, соединявший основные черты обоих соперников – в том числе и те, что раскрывались позже, в ходе самого состязания.

Это было «драматическое единство проигрыша и выигрыша» – идейный фетиш Калипсо Скай, на котором держалась вся гигантская индустрия «Кэл-Корпа» и целая жизнь 170-летней поп-звезды планетарного масштаба.

По легенде, известной каждому жителю шести континентов, номер достался Калипсо в самом начале, когда только изобрели механизм его передачи произвольному получателю, и мегалополисы утонули в крови: те, кому номеров не досталось, были готовы на всё, чтобы получить их любой ценой.

Музыкальная карьера Калипсо Скай как раз набирала обороты. Критики отмечали уникальный тембр и несравненный артистизм молодой звезды. Решение передать полученный номер случайно выбранной пациентке одной из беднейших клиник, занимавшихся психологическим сопровождением безнадежных больных, преподносилось как душевный порыв Калипсо, но, скорее всего, было результатом сложных продюсерских переговоров. Вокруг «платинового голоса тысячелетия» уже складывалась целая индустрия, и Перенос звезды в самом расцвете лет уничтожил бы ее без остатка. Со временем уникальный голос и образ Калипсо стали символами бессмертия, доступного каждому, – стоило лишь принять участие в розыгрыше и показать остальным, что оно действительно необходимо именно тебе.

Это работало благодаря тому, что в центре гигантской машины по переработке мечтаний и страхов в захватывающее зрелище до сих пор находился живой человек. 170-летнее существование Калипсо Скай во плоти поддерживала целая армия лучших в мире врачей, экспертов по антистарению и специалистов по синтезу и пересадке органов. На материале работы с самым известным телом планеты были сделаны сотни медицинских открытий и введены в массовое употребление десятки инновационных препаратов. Поколения исследователей выросли и состарились (или получили свои номера), продлевая жизнь «платиновому голосу тысячелетия», который всё жил и жил, обещая бессмертие каждому, кто достоин.