Гарторикс. Перенос

Драк метнулся в сторону, подняв облако раскаленного песка. И тут бригена занесло – он тяжело упал на колено. Двадцать восьмой немедля рванулся вперед. Копья одно за другим просвистели у него над плечом, срезав кусок гребня, – в следующий момент драк опрокинул бригена, навалившись на него всей тушей и разевая пасть.

Утопив когтистые пальцы в горле Двадцать восьмого, бриген не давал ему вцепиться себе в глотку. Он резко дернул головой, и его рога-спирали вошли в морду драка точно между ноздрями. Завизжав от боли, Двадцать восьмой отпрянул, и рога, застрявшие между костями верхней челюсти, вздернули бригена в воздух. Тогда, собрав все силы, Двадцать восьмой пригнулся, еще сильнее насаживая на рога собственную морду, и взмахнул хвостом. Тяжелая хвостовая пика пролетела у него над плечом и с размаху пробила бригену грудную клетку.

Янтарные глаза вспыхнули и погасли, затянувшись пепельной пленкой. Подвывая от боли, Двадцать восьмой с усилием выдернул хвостовую пику из неподвижного тела, и на песок хлынула огненного цвета кровь, заливая всё вокруг и смешиваясь с пурпурной кровью из истерзанной морды драка.

Над ареной повисла тишина, прерываемая поскуливанием Двадцать восьмого, безуспешно пытавшегося вытащить намертво застрявшие рога. Халид, наблюдавший за этим с какой-то брезгливой жалостью, обернулся к мастеру Сейтсе и, дождавшись его кивка, спрыгнул на арену. Подобрав копье, он подошел к Двадцать восьмому, снял с себя толстую цепь и накинул драку на шею на манер удавки. Потом размахнулся и двумя короткими ударами обрубил рога.

– Неплохо, – сказал мастер Сейтсе, когда Халид, нажимая коленом на шею полузадушенного Двадцать восьмого, вывинтил из морды последний осколок рога. – Клеймо, конечно, придется обновить. Но победа есть победа. Двадцать восьмой получает 2 балла. А его барак – еду.

Собрав разбросанные по арене копья, Халид закинул их на стену и, дернув за цепь, заставил Двадцать восьмого подняться на ноги. Вскочив драку на спину, он ударил его пятками в рёбра, задавая разбег, перед самой стеной хлестнул концом цепи по крупу, и Двадцать восьмой, захрипев, прыгнул наверх, едва не сорвавшись вниз.

– Ну? – спросил прим у столпившихся вокруг обитателей своего барака, слезая на землю. – Слышали, что сказал мастер Сейтсе?

Лавина голодных драков хлынула со стены на арену и принялась рвать зубами и когтями неподвижное тело. В считаные минуты от бригена осталось лишь несколько сероватых костей и обглоданный череп с окровавленными обрубками рогов.

По знаку мастера Сейтсе Халид пару раз щелкнул электрокнутом, и драки нехотя вернулись наверх, с разбегу запрыгивая на стену.

– Следующий, – спокойно произнес мастер Сейтсе.

Восемь копий, оставленных Халидом, теперь подобрал Ролло и по очереди метнул в центр арены. Оглядев драков своего барака, он направился было к Восемнадцатому, но мастер Сейтсе дернул хвостом, и Ролло замер на месте.

– Сто двадцать пятый, – сказал мастер Сейтсе, и Эштон почувствовал, как то, что было у него в груди вместо сердца, проваливается в пятки. – Пора посмотреть его в деле.

Вокруг Эштона сразу стало пусто. Ролло подошел к нему и щелкнул замком ошейника, вытащив иглу преобразователя.

– Пошел, – сказал он, толкая Эштона к самому краю.

Белое солнце стояло в зените. Эштон зарыл в раскаленный песок длинные когти и повернул голову в сторону клетки – как раз вовремя, чтобы увидеть, как на арену сбрасывают бригена с витыми рогами на крепком круглом черепе.

Поднявшись на ноги, бриген сделал несколько нетвердых шагов. Движения его были неуверенными и заторможенными, и, если бы дело происходило на Земле, Эштон решил бы, что бриген под кайфом. Мутные янтарные глаза сощурились, словно пытаясь оценить расстояние, отделявшее противников от воткнутых в песок копий. «Надо не дать ему добраться до них», – пронеслось в голове у Эштона, и его тело бросилось навстречу бригену, отрезая от потенциального оружия.

Сверху, из клетки, раздался короткий гортанный крик. Бриген обернулся и, встретившись взглядом с хрупким сородичем, опустился на колени и уперся руками в песок, закрыв глаза.

«Он даже не будет сопротивляться», – подумал Эштон с облегчением, от которого его сразу же затошнило. Голод, что дремал в глубине его чешуйчатого тела, проснулся и скрутил внутренности, гоня навстречу беззащитной добыче. Еще четыре длинных прыжка, стойка, вертикальный удар хвостом – и можно будет вдоволь напиться густой огненной крови…

Но в этот момент бриген распахнул глаза – и Эштон споткнулся, с размаху ткнувшись мордой в раскаленный песок. Янтарный мед этих глаз был повсюду; он заполнял воздух и обволакивал тело, не давая двигаться и даже дышать. Из горла что-то отчаянно рвалось наружу. Приоткрыв пасть, Эштон услышал странное клокочущее рычание и с ужасом понял, что всё его тело мурлычет, припадая на передние лапы, меж тем как бриген медленно поднимается и пятится к копьям, не сводя с него теплых янтарных глаз. Под этим взглядом, обнимавшим Эштона, как вязкий песок на мелководье, тело становилось каким-то чужим.