Показывается мужик, можно даже сказать, не старый, если бы не опухшее лицо и заплывшие глаза. Держится тоже вроде бы с достоинством, если бы не покачивало его. И прежде чем я успеваю что— либо спросить, он опережает вежливейше: "Простите, вы не могли бы одолжить мне четыре рубля?" Сбитый с толку, высыпаю ему в ладонь всю мелочь из кармана. Опять он что-то изысканно говорит под громогласные нравоучительные возгласы тети Веры. Алексей добродушно и твердо глядя на нее, запирается в свою комнату шесть на шесть. Общение с новоселом на том и закончилось. Косвенную информацию о нем добавила тетя Вера: “Пытала я его, пока в сознании был. Баловнем у родителей рос. Родители померли — он с пути сбился. Сначала комнату в родительской квартире сдавал. Потом уже к нему никто не соглашался в жильцы. Платить перестал лет пять назад. Ну ему и устроили показательной выселение. В газете пропечатали на весь район. Других таких же на испуг взяли”.
Тут надо сказать, что, вчитываясь в новый Жилищный кодекс, я понял, что чиновникам так и предписывается действовать. Если за полгода кто-то не оплатил коммунальных услуг, его имя появляется в местной газете, которая разносится бесплатно по почтовым ящикам. Затем выписывается иск. Например, в одном только Юго-Восточном округ, куда входит Капотня, направлены в суды уже около 8 тысяч исков. И хотя до Капотни доехал пока только один Алексей, в префектуре все равно потирают руки — подействовало, почти восемьдесят процентов неплательщиков под страхом выселения нашли средства и погасили долг. Но оставшиеся двадцать процентов — это больше тысячи. Не один такой "отстойник" надо организовывать. А потом все это огораживать высокой кирпичной стеной с пулеметными вышками на углах.