Газета Завтра 610 (31 2005)

Между тем, доля русского населения в республике — всего 5%. Пик русофобии здесь был в начале 90-х. Резни не было, просто к русским подходили и говорили: "Я покупаю твой дом. Бери деньги и уезжай." Это прошло. Сегодня на русских чуть ли не молятся. Ведь они работают на самых тяжелых и низкооплачиваемых работах, требующих при этом высокой квалификации. Многие русские тут — врачи, учителя, инженеры. При этом подавляющее большинство из них — горожане. Это значит: земля их не кормит. Одно время низменные Кизлярский и Тарумовский районы на севере республики считались местом компактного проживания русских — за 90-е многих из них вытеснили горцы, в поисках лучшей жизни спустившиеся вниз, к Тереку. Сейчас дагестанцы русских ценят и оттого еще сильнее обижаются на то, что по всей остальной России, когда они приезжают хоть в Москву, хоть в Ростов, их называют "черножопыми".

Для русских открыты православные храмы: один в Каспийске, два в Махачкале; всего в Дагестане их тринадцать. Махачкалинской церкви Казанской Божьей Матери в этом году — 100 лет. Мэр помогает, выделил храму средства на капитальный ремонт. Отношение к церкви мусульман почтительное, многие тайно приходят за святой водой, кто-то крестится. Но все равно прихожан с каждым годом всё меньше. По воскресеньям хорошо, если собирается человек 150. Весной на большие праздники было максимум человек пятьсот. Батюшки говорят: русские уезжают. Не из-за преследований, а из-за невыносимых экономических условий жизни.

На пляже русские сбиваются в маленькие стайки. Это в основном уже пожилые люди — их одрябшие мускулы были когда-то очень сильны. Они пристально смотрят далеко в море, где одна за одной растворяются на горизонте отходящие от Махачкалы баржи. Иногда старики плавают; если заплыть далеко и увидеть рядом других пловцов — скорее всего, это русские: их не занимает мельтешение на мелкоте. Не трогает их и греко-римская борьба в людском кругу на песке, которая столь любима местными — из развлечений на песке русские предпочитают круговой волейбол. Русский подолгу вглядывается в горизонт или в игру бело-сине- красного флага над зданием порта — здесь российский триколор рождает совсем другие чувства, чем в Москве или Твери, он словно разговаривает с тобой: "Смотри, куда мы дошли!". Потом русский отрывает взгляд от своего видения и говорит тебе мечтательно, словно какой-нибудь толкиеновский эльф: "Пора домой". И становится совсем грустно.

МЫСЛИ РОТШИЛЬДА

МЫСЛИ РОТШИЛЬДА

Михаил Хазин

Михаил Хазин

МЫСЛИ РОТШИЛЬДА