Где болит? Что интерн делал дальше

Оба офицера покачали головами.

– Просто тюремное заключение тут не поможет, – сказал я, – если бы существовало такое простое решение, мы давно устранились бы преступность, разве не так?

– Ну, а если все бы начали вести себя, как они, наше общество давно бы развалилось, – парировал дежурный сержант. – Они играют по другим правилам и это несправедливо.

В каком-то смысле я был согласен с его аргументами, но не мог согласиться с тем, что тюрьма – ответ на любые вопросы.

– Он прав, – сказал пожилой офицер, внимательно прислушивавшийся к нашему разговору, и я с изумлением понял, что речь обо мне.

– Арестуй одного наркодилера, и что будет дальше? Через 5 минут его место займет другой. Док дело говорит. Надо больше думать о том, почему люди принимают наркотики или живут на улицах.

Наконец-то у меня появился союзник. Но тут привели Элейну, и беседу нам пришлось свернуть. Двое молодых полицейских, несмотря на свою предвзятость, держались с ней вежливо.

– Ну что, мы можем уходить, – сказал я Элейне.

Пожилой полицейский похлопал меня по спине.

– Вы делаете благородное дело, – заметил он мне вслед.

– И вы тоже, – с улыбкой ответил я.

Мы с Элейной вернулись в офис «Проекта Феникс» и расположились в моем кабинете.

– Большое вам спасибо, док, – сказала она.

– Если у вас не было денег, надо было прийти сюда. Мы бы дали вам список мест, где можно получить еду бесплатно, – обеспокоенный, сообщил я ей.

На нее мои слова не произвели никакого впечатления.

– Ага. Понятно.

– Элейна, если вы снова что-нибудь украдете и вас поймают, то уже не отпустят просто так. У вас есть криминальная история, и вам грозит настоящее обвинение.

Она усмехнулась.

– Ничего они не сделают. Да и вообще, я попалась впервые – за восемь-то лет!

Потрясенный, я уставился на нее. Я защищал ее перед полицейскими, когда в действительности она воровала регулярно и нисколько не раскаивалась. Непонятно было, что я могу ей сказать, если не собираюсь читать мораль.

– Да не волнуйтесь вы так, – улыбнулись она, увидев на моем лице тревогу, – никто меня не поймает. Просто я все свои деньги трачу на коричневый и беленький. Если бы не это, я давно бы разбогатела. Проституция приносит хороший доход, но вечно так продолжаться не может, мне надо откладывать на старость.

– И сколько героина вы потребляете на данный момент?

Я быстренько сделал расчеты на листке бумаги. Получалось, что в год у нее уходит на наркотики 35 тысяч фунтов.

– Это же больше, чем я зарабатываю до уплаты налогов.

– До чего? – переспросила она.

– Элейна, вы понимаете, сколько денег каждый год зарабатываете проституцией? Налоги, надо думать, вы не платите, так что ваш доход равен доходу человека с очень неплохой зарплатой до налогообложения.

Она явно не понимала, о чем я толкую.

– Вы хотите сказать, правительство забирает у людей часть зарплаты? – спросила она.

– Ну конечно.

– Это еще почему?

Я прикрыл рот рукой на случай, если в нем надумает припарковаться автобус.

– А как бы иначе оно финансировало такие вот клиники, госпитали, полицию – да вообще все?! Вы что, никогда не слышали про налоги? – спросил я, по-прежнему не в силах ей поверить.

– Ну, я думала, правительство просто за все платит, – последовал ответ.

– Так и есть, – сказал я, – но деньги-то оно получает от населения, путем налогов.

Это стало для Элейны настоящим откровением, она замерла на месте, внимательно слушая меня.

– Так что вы, получается, зарабатываете очень немалую сумму каждый год. Врач-консультант не всегда получает столько.

Похоже, это ей польстило, и я решил попытать счастья:

– Только подумайте, какую жизнь вы могли бы вести, если бы не принимали наркотиков! Сколько у вас было бы денег! Вы могли бы съехать из приюта, обзавестись собственным жильем.

Я видел, что мои слова находят в ней отклик.

– Вообще, мне хотелось бы хорошую машину. Некоторые девочки, с которыми я работаю, те, кто не употребляет, ездят на дорогих машинах – там BMW или Мерсах. Я тоже такую хочу, – с энтузиазмом сообщила она.

Наверное, это была одна из самых удачных моих душеспасительных бесед: ни слова о здоровье, чистая бухгалтерия. Надо было мне стать счетоводом.

Тем временем на улице ситуация складывалась не в мою пользу. Полицейские не поверили моим словам о том, что я доктор, стало холодать, а мне еще предстояло отыскать свою неуловимую пациентку. Пожилой полисмен покачался на каблуках, отчего его черные ботинки заскрипели. Похоже, он в свое время пересмотрел «Диксона из Док Грин».

– Честное слово, я работаю в специальном Проекте. Я врач. Можете спросить у меня что угодно из медицины. Ну же, проверьте! – в отчаянии настаивал я.

Пожилой полисмен пропустил это предложение мимо ушей, но младший решил принять вызов.

– Ну ладно, – сказал он, – почему во сне мы не чихаем?

Вообще-то я не совсем это имел в виду. Откуда мне знать, почему? Такие вещи не проходят на медицинском факультете. О них можно вычитать разве что в «Женском здоровье».

– Ну… – начал я.

Молодой полисмен покачал головой: определенно, моя растерянность доказывала, что я такой же врач, как он – зубная фея.