Где болит? Что интерн делал дальше

Выпили мы гораздо больше чем стоило, так что это нас с ней здорово рассмешило. Даже Флора, у которой ни с того ни с сего парализовало половину тела, выдавила из себя смешок. Мы еще раз внимательно на нее посмотрели. Похоже, с ней и правда что-то было не так. Смех тут же утих.

– Перестань мне мешать, – сказала Руби, пытавшаяся осмотреть Флору.

– Я не мешаю, – ответила Флора, едва шевелившая языком.

Дело было вечером того дня, когда я разыскивал женщину с пакетом; мы решили использовать свободное время на полную катушку. Но теперь мы стремительно трезвели, а состояние Флоры грозило разрушить наши планы.

После нескольких месяцев бесплодных попыток пересечься, нам с Флорой и Руби удалось встретиться с Льюисом, с которым мы вместе проходили интернатуру. Когда мы начали работать врачами, то с ужасом осознали, что теперь наша дружба будет зависеть от графика дежурств, и целыми неделями не виделись друг с другом. Никто уже не обращал внимания, когда ты не являлся на вечеринку по случаю дня рождения, потому что в твоем отделении пациенту стало плохо, когда из-за дежурства отменял поход в кино или не мог присутствовать на свадьбе, потому что работал в ночную смену. Мы с Флорой и Руби продолжали общаться, потому что жили в одной квартире. А вот с теми, с кем вместе не жили и не работали, встретиться было крайне затруднительно.

Прошло 7 месяцев с тех пор, как мы закончили интернатуру. Медсестры из больницы, с которыми мы в последний день обменивались телефонными номерами, давно превратились в туманные воспоминания. Хоть мы и обещали поддерживать связь, ничего из этого не вышло. Так получилось ненамеренно. Я прекрасно помнил, как они нас выручали – поддерживали после кончины пациента, учили практической стороне работы врачом, когда мы знали только теоретическую. Защищали от злобных консультантов, прикрывали перед раздраженными пациентами, заваривали нам чай по ночам, когда мы готовы были сдаться и все бросить.

Я помню, как в последний день думал, какое глубокое влияние оказали на меня люди, с которыми мне выдалось поработать, и был полон решимости поддерживать отношения с ними. Однако, хоть мы и начинали понимать, что значит работать врачом, никто еще себе не представлял, насколько сильно профессия станет сказываться на нашей жизни. Медицина устроена так, что еще несколько лет после выпуска, когда ты выбрал специализацию, приходится кочевать из больницы в больницу каждые полгода или год, набираясь опыта, который в дальнейшем позволит тебе стать консультантом. Мы были кем-то вроде «Маленького бродяги», вот только его никто не бил, когда он пытался помочь.

В каком-то смысле постоянная смена обстановки и новые задачи очень вдохновляли, но одновременно и расстраивали: стоило привыкнуть к одному месту, как контракт заканчивался и надо было уходить. Поддерживать связь со знакомыми, когда работаешь круглые сутки, становилось все труднее. Однако Льюис стоил того. Во время учебы мы с ним особенно не общались, но в интернатуре он показал себя отличным парнем, и я рад был работать вместе с ним. С тех пор он, как и все мы, с головой погрузился в дела. Льюис собирался стать семейным врачом: он уже отработал обязательные полгода в акушерстве и гинекологии, а теперь перешел в педиатрию. Они съехались с доктором Палаши – или Марком, как нам теперь следовало его называть, – консультантом отделения радиологии из больницы, где мы проходили интернатуру. Поначалу он показался нам чересчур заносчивым, но к концу года мы уже вместе курили за мусорными баками возле корпуса скорой помощи. Он по-прежнему работал в той же больнице, и от него, через Льюиса, мы узнавали, как живут наши старые знакомые.

Любимчик Домохозяек, хирург-консультант, в которого влюбилась Руби, разошелся с женой после того, как Руби ей рассказала о его изменах, но по-прежнему изображал из себя Казанову и крутил роман с медсестрой. И со специалисткой по физиотерапии. И с секретаршей одного из отделений. Мистер Баттеруорт, мой бывший консультант, так и не усвоил светских манер, но недавно был замечен на балете со своей помощницей Труди. Интересно, она его потом угостила своим фирменным пирожным с марципаном? Старая Кошелка, врач-резидент, должна была вот-вот стать консультантом, а Дэниел, ординатор, бросил медицину и работал в фармацевтической компании. Максина, секретарь отделения радиологии, славившаяся своим талантом отыскивать потерянные рентгеновские снимки за батареями, осваивала компьютерные технологии, а по вечерам посещала археологические курсы. Жизнь в больнице текла своим чередом.

По предложению Льюиса мы встретились в баре, выпили и пошли по клубам. Такая возможность выдавалась нечасто, но на следующий день было воскресенье, и никто из нас не работал, так что мы решили по-настоящему оторваться. Мы уже прилично накачались спиртным, музыка гремела как бешеная, и тут Флора выступила с идеей, которая в конце концов и испортила все веселье.

– Как насчет Э? – крикнула она, когда мы отплясывали на танцполе.