Где ваш дом, дети?..

Гуляем так: Санька едет на велосипеде, я иду сбоку. Дорога хорошая, сухая. Только в одном месте попадается лужа. Я обхожу ее слева, а Саньку прошу объехать справа. Санька медленно вертит педали. Такое впечатление, что он едет, задумавшись о чем-то. И вдруг маленький камешек попадает под колесо. Велосипед едва заметно кренится в сторону лужи. Саньке бы чуть перегнуться в противоположную сторону. Но Санька мешковато клонится к луже и шлепается, вздымая брызги и волны, в грязно-зеленую воду. Велосипед, чуть подумав, чуть помедлив, шлепается следом за хозяином — на хозяина. Санька безропотно лежит в луже и даже встать не пытается. Я подпрыгиваю к нему, выхватываю его из воды. Пальто, брюки, две ладошки густо облеплены грязью. Лицо скривилось в гримасе плача.

Торопимся домой. Я веду велосипед, а следом, горько рыдая, бредет моя рыбонька, мой окунек, мой пескарик…

Алеша — Саньке в противовес — не мой, а мамин хвостик. Я уже говорил об этом и хочу сказать еще раз. Он не может без мамы прожить и получаса. Он настроен только на маму. Чтобы Галке уйти в магазин, Алешу приходится отвлекать, заговаривать ему зубы — тогда Галка может выскочить за дверь. Едва она уйдет, начинаются страдания. Алеша бегает из комнаты в комнату, заглядывает в них с тревогой на лице.

— Мама?.. — то ли спрашивает, то ли зовет.

Голос у него хрипловатый, растягивающий и смягчающий согласные буквы.

Если с ним что-то случается, шлепается или Санька обижает, Алеша не признает ничьих утешений, кроме маминых. Плача, протягивает руки вперед и бежит-торопится туда, где в это время Галка.

Как он сияет, когда маму видит. На меня у него никогда таких реакций не бывает. Его улыбка при виде мамы так хороша, что ни разу я не позавидовал этому предпочтению. Мама с ним все время, а папа то и дело на службе. Пусть любит маму, пусть улыбается…

Порою думаю, посмеиваясь над собой, что семейный быт в конечном итоге сводится к перемещению с одного места на другое и обратно ряда предметов. К примеру, возьмем хотя бы завтрак или обед. Сколько ложек и вилок надо извлечь перед обедом и переместить на стол, сколько кружек. Сколько кастрюлек вынуть из холодильника. Сколько разогреваний совершить на плите. Сколько движений тряпкой и совком, чтобы подтереть и подмести за ребятами. Сколько перемыть разных емкостей и затем поставить их сушиться. Можно устать от одного только перечисления этих перемещений ради обеда…

А ведь я не включил сюда еще умывание ребят, переодевание Леши, который часто мочит штаны во время обеда, затем укладывание на послеобеденный отдых… И так далее, и так далее… Бесконечные звенья бесконечной цепочки перемещений. Искусство бескорыстного комбинаторства. Каждодневная физкультура. Каждодневная спортивная тренировка…

Умственный же тренинг — находить смысл в ребячьих словечках и поступках, в своем поведении. А главное, непрерывно придумывать сыновьям занятия. Они слоняются по комнате и коридору; я прямо кожей чувствую, что сейчас они или накинутся друг на друга, или начнут бессмысленно озоровать…

То рисование, то лепку подкидываем старшему как средство занять себя. Я с ним почти каждый день стал заниматься физкультурой после работы. Целую тренировку устраиваем… Алеша пока больше глядит, чем участвует. Но видно по нему, как тянет его делать то же, что брат…

И все-таки бывают вечера, когда нечего делать ребятам, и они изнывают от скуки.

Галка показала Саньке, как она управляется со швейной машинкой, и это стало находкой. Теперь Санька сидит за рукояткой машины, Галка смотрит только на шов и, когда нужно, командует Саньке:

— Крути! Не крути!..

Самонадеянно думаю, что, научив ребят организовывать, заполнять свое время, мы минуем все острые углы, избавимся от любых педагогических проблем…

Но сквозь радость этого открытия вижу, понимаю: что-то мы успели проморгать, где-то недоглядели.

Санька нахраписто пристает: сделай ему немедленно то-то и то-то, и никаких гвоздей. Если объясняешь: мол, у взрослых есть свои дела и надо подождать — Санька недоволен.

Он часто встречает меня у порога стандартным вопросом:

— Что ты мне сегодня привез?..

Я его воспитываю, воспитываю, но пока что этот вопрос остается.

Незаметно Санька вошел в роль командира, и мы это с удивлением обнаружили. Не просьбы, а только приказы от него поступают:

— Попить!.. Колбаски!.. Мороженого!..

Теперь без «пожалуйста» вообще не реагируем на его слова, что бы он ни просил.