Генезис и эволюция палатального ряда в праславянском языке

Есть основания предполагать, что ситуация, аналогичная разложской, могла возникнуть в праславянском после йотации плавных.

Прямыми потомками праславянских сочетаний *li̯, *ni̯ являются палатальные схр. љ, њ, словен. lj, nj (= ĺ, ń), чеш. ń, слов. ĺ, ń. Имеется также и другое свидетельство палатального характера праслав. l мягкого — это l-эпентеза после губных. О неустойчивости плавных перед i̯ свидетельствуют типологические данные, и потому вполне допустимо, что *ĺ, *ń возникли в праславянском раньше других палатальных. Если к этому времени не произошло аффрикатизации *ḱ, *ǵ, то парными по твердости-мягкости стали l — ĺ, n — ń, k — ḱ, g — ǵ, x — x́. В отличие от гуттуральных плавные палатальные не нейтрализуются с [l], [n]. На их связь с этими фонемами указывают только морфологические чередования (ср. *molīti — *molǫ, *mьnīti — *mьńǫ и под.). В данной подсистеме противопоставлений твердых и мягких, представляющих собой крайне неустойчивую тембровую корреляцию, могла, как показывает пример разложского говора, произойти аффрикатизации палатальных *ḱ > *č, *ǵ > *ǯʼ (параллельно с *x́>​*šʼ).

Следует иметь в виду еще один возможный путь развития праславянских палатальных *ḱ, *ǵ, *x́. Палатальный ряд после возникновения *ĺ, *ń может установиться не только путем вытеснения *ḱ, *ǵ, *x́, коррелирующих с гуттуральными. Достаточно нарушить эти коррелятивные связи, и статус *ḱ, *ǵ, *x́ как палатальных фонем укрепится, что в свою очередь облегчит фонетическое разуподобление их с гуттуральными, неизбежное из-за присутствия фрикативной палатальной.

Рефлексы праславянских сочетаний *si̯, *zi̯ совпали в конечном итоге с *šʼ, *žʼ (<*x́, *ǵ). Этот переход произошел раньше йотации *t и *d, поскольку его результаты одинаковы во всех славянских языках. Рассматривая типологические данные, мы отметили, что s, z редко йотируются вообще, а если йотируются, то позже других согласных. Известно также, что фрикативные шумные палатальные не сосуществуют, как правило, с палатальными взрывными. Исходя из этого и возвращаясь к палатальным *ḱ, *ǵ, *x́, можно предположить две возможности:

а) ко времени йотации *si̯, *zi̯ звуки *ḱ, *ǵ, *x́ еще существовали; с образованием палатальных *ś, *ź < *si̯, *zi̯ аффрикатизации *ḱ > *ć *ǵ *ʒ́ становится неизбежной, поскольку палатальный ряд типа [ĺ], [ń], [ḱ], [ǵ], [x́], [ś], [ź] не мог возникнуть. Следовательно, нижний предел существования *ḱ, *ǵ, *x́ — йотация *si̯, *zi̯;

б) если аффрикатизации *ḱ, *ǵ произошла до изменения групп *si̯, *zi̯, то это могло стимулировать йотацию устойчивых против нее s, z. Реконструкция эволюции *si̯, *zi̯ зависит от того, какого рода аффрикатами были рефлексы *ḱ, *ǵ и что собой представлял рефлекс *x́. Допуская *ḱ, *ǵ, *x́ > *ć, *ʒ́ (>ź), *ś, слияние *x́ > *ś > *si̯ и *ǵ > *ź > *zi̯ следует считать неизбежным. Если же принять, что к этому времени уже возникли *čʼ, *ž, *šʼ, то палатальные *ś, *ź не могли быть устойчивыми. В противном случае пришлось бы реконструировать палатальный ряд [ĺ], [ń], [č], [ž], [š], [ś[, [ź], аналог которому вряд ли удастся обнаружить в современных говорах и языках.

Как важный фонологический результат слияния рефлексов *si̯, *zi̯ и *x́, *ǵ следует отметить разрыв коррелятивных связей в оппозициях по твердости-мягкости у [x́], [ǵ]; после этого коррелятивные отношения сохранялись только у пары k—č (или ḱ—ć).

Относительная хронология развития шипящих *čʼ, *žʼ, *šʼ проясняется при анализе результатов йотации групп *ti̯, *di̯. Как известно, их непосредственными потомками являются палатальные звуки схр. ћ, ђ (чак., кайк. t́, d́), словен. j (<*di̯), мак. ќ, ѓ, которые прямо указывают на глайдовую йотацию с обычным палатальным исходом: восточнослав. čʼ, žʼ, западнослав. c, z (ʒ) и даже болг. štʼ, ždʼ[57] также не могли не пройти стадии палатальных. Несовпадение рефлексов *ti̯, *di̯ и *ḱ, *ǵ в южно‑ и западнославянских языках свидетельствует либо о том, что потомки *ḱ, *ǵ к этому времени уже не были палатальными звуками (т. е. уже дали *čʼ, *žʼ), либо о том, что новые палатальные *ć, *ʒ́ < *ti̯, *di̯ вытеснили *ć, *ʒ́<​*ḱ, *ǵ. И в том и в другом случае появление [ć], [ʒ́] < *ti̯, *di̯ в этих говорах как самостоятельных фонем указывает на существование *čʼ, *žʼ<​*ḱ, *ǵ.