Генезис и структура квалитативизма Аристотеля

Синкретический гилозоизм ионийской философии[92] у Аристотеля выступает как аналитический антропологизм и даже шире – как «биологизм». Аналитизм этого «биологизма» состоит в том, что он строится на основе таких оперативных понятий, как форма, цель, энтелехия. В данном случае можно говорить о том, что органические модели проецируются в значительной мере на мир в целом. В частности, движение в подлунном мире понимается как аналог наличия души в живых организмах. Это обстоятельство также позволяет говорить, что указанный метод испытания существенности качеств имеет более широкое значение.

Действительно, смерть живого организма в плане мысленного «жестокого» эксперимента есть разрушение испытываемого предмета: например, нарушение трехсторонности треугольника выводит его за границы его бытия, его сущности и тем самым служит для проверки существенности его качеств.

Параллельное, почти синонимическое, употребление понятий формы и качества мы обнаруживаем и в других случаях, кроме вышеупомянутых. Например, в пятой главе первой книги «О возникновении и уничтожении», рассматривая проблемы движения по категории количества, Аристотель замечает, что материя «никогда не существует ни независимо от качеств, ни независимо от формы» (GC, I, 320b 18). Материя подлунного мира всегда оформлена и всегда «квалифицирована», т. е. всегда выступает в своих качествах. Математические объекты, таким образом, противопоставляются Аристотелем качественности материи постольку, поскольку рассматриваются как ее пределы или, иначе говоря, как абстракции или абстрактные объекты. Так как математические объекты, несомненно, также наделены и формой, и качеством (см. например: Метафизика, V, 14, 1020b 2–10) и особого рода материей (там же, VII, 10, 1036а 8–12), то это означает, что Аристотель имеет в виду физические, чувственно воспринимаемые качества, физические, а не математические формы и, наконец, материю как потенциальную физическую телесность (τò δυνάμει σῶμα) (GC, 329а 33). Филопон в своем комментарии к этому сочинению поэтому справедливо подчеркивает, что та потенциальная телесность, которую Аристотель имеет здесь в виду, говоря о материи, это не «математическая», а чувственно воспринимаемая, т. е. физическая, телесность [66, с. 303].

Анализ теории элементов и их превращений, развитой в книгах «О возникновении и уничтожении» (основные идеи изложены в третьей главе второй книги этого трактата), приводит к ряду выводов по исследуемой нами проблеме связи формы и качества в научном мышлении Стагирита. Сама теория элементов и их прекращений была нами подробно проанализирована выше. Поэтому в данном случае процитируем только одно характерное место из этой главы: «Огонь в действительности есть теплое и сухое, воздух (как сорт испарения) есть теплое и влажное, вода – холодное и влажное, земля – холодное и сухое. Таково рациональное распределение качественных различий среди первичных тел и их число (число первичных тел. – В.В.) отвечает логике нашей теории» (GC, II, 3, 330b 4–8). Какова же логика этой теории? Прежде всего мы отмечаем редукцию элементов – стихий – к качествам, а именно к четырем основным качествам (теплое, сухое, влажное, холодное – кратко ТХСВ). Основные, или элементарные, качества комбинируются по парам с последующим устранением немыслимых сочетаний (как, например, «сухое – влажное»). Перебор всех возможных сочетаний приводит к четырем парам, которые и отождествляются с элементами (огонь, воздух, вода, земля). Логика теории выводит, дедуцирует число элементов, согласующееся с обыденным опытом и традицией. Логика такого вывода – рациональное распределение качественных различий (εὐλóγως διανέμεσϑαι τας διὰφορὰς).