Генрих Шестой глазами Шекспира

Мэр отдает соответствующее распоряжение. Один из слуг уходит.

– Принесите сюда скамью, – велит Глостер.

Приносят скамью.

– Ну, малый, если ты хочешь спастись от кнута, перепрыгни через эту скамью и удирай, – смеется протектор.

– Да что вы, сэр, я и стоять-то не могу…

Входят слуга и палач с плетьми.

– Давай, палач, стегай его, пока он не перепрыгнет через скамью, – говорит Глостер.

Симпкокс еще пытается что-то промямлить, но после первого же удара перепрыгивает через скамью и убегает. Народ следует за ним с криком: «Чудо!»

Король в ужасе:

– Господь всемогущий, как ты можешь видеть это и терпеть?

Маргарита хохочет, а Глостер приказывает «поймать мерзавца» и взять под стражу его жену-потаскушку.

– Пусть их стегают плетьми на всех рынках, пока они не доберутся до города, откуда пришли.

Мэр, палач, жена Симпкокса и другие уходят.

– Да уж, герцог Глостер показал нам сегодня чудо, – произносит кардинал.

– Хромой вскочил и убежал прочь, – весело поддерживает его Сеффолк.

– Куда мне до Сеффолка, – язвительно отзывается Глостер. – Вот по его слову от нас целые графства убегают.

Надо же, лорд-протектор все никак не может примириться с потерей Анжу и Мена, при каждом удобном случае укоряет этим герцога Сеффолка.

Входит Бекингем.

Мы уже знаем, зачем он приехал и какие новости привез. Но интересуемся, конечно, как он будет эти новости подавать.

– Мне крайне неприятно это говорить… Какой-то презренный и зловредный сброд под руководством Элеоноры, жены нашего лорда-протектора, и при ее соучастии собирались в ее доме и вызывали злых духов, чтобы расспросить о жизни и смерти нашего государя и близких ему лиц. Мы их застали с поличным и арестовали.

Кардинал Бофор злорадно шепчет Глостеру:

– Ну что ж, лорд-протектор, ваша супруга скоро предстанет перед судом. Полагаю, в такой ситуации вы откажетесь от поединка со мной и не сдержите своего слова.

Глостер раздавлен ужасными новостями, он даже не пытается сопротивляться своему дяде-кардиналу.

– Не рви душу, и без того тошно.

Теперь я побежден – и я сдаюсь,
Как самому ничтожному слуге
Я сдался бы сейчас.

Король, как обычно, в отчаянии и взывает к Богу, Маргарита открыто радуется неприятностям ненавистного Глостера.

– Государыня, я всегда был предан королю и стране, – оправдывается герцог Глостер. – Что касается моей жены – для меня все это полная неожиданность, я ничего не знал. Мне горько слышать, что она делала такие ужасные вещи, забыла о чести и добродетели, связалась с презренной сволочью. Я отрекаюсь от нее, она больше не жена мне. Пусть на нее падет вся тяжесть закона.

Король решает остаться на ночь в Сент-Олбенсе, а назавтра ехать в Лондон, где тщательно и подробно рассмотреть преступление, совершенное герцогиней Глостерской и ее сообщниками.

Трубы.

Все уходят.

Сцена 2 Лондон. Сад герцога Йоркского

Входят Йорк, Солсбери и Уорик.

Они уже отужинали, и гостеприимный хозяин Йорк приступает к деловому разговору:

– Что ж, милорды, хотелось бы узнать ваше непререкаемое мнение: имею я право на корону или нет?

Отец и сын Невиллы (то есть граф Солсбери и граф Уорик) готовы выслушать аргументы герцога Йоркского. Здесь у нас начинается авторский повтор для тех, кто не читал или не видел на сцене первую часть пьесы «Генрих Шестой»: Йорк принимается подробно излагать свою родословную и обосновывать свои притязания на трон. Делает он это, называя бесчисленные имена и уточняя родственные связи. Точно такой же разговор состоялся у него в первой пьесе, когда он навещал в Тауэре умирающего дядюшку Мортимера, поэтому вновь пересказывать его смысла нет. Более того, в первой пьесе, как мы помним, была сцена в саду Темпля, когда две противоборствующие группировки выбирали розы – красную и белую. И в той сцене у графа Уорика (он был там один, без отца) вроде бы никаких сомнений не возникало, он уверенно встал на сторону Ричарда Плантагенета, который даже еще герцогом Йоркским пока что не был. Нынешний рассказ чуть более детальный, в нем упоминается даже история низложения короля Ричарда Второго и его таинственная смерть в замке Помфрет. Уорик и Солсбери задают еще несколько дополнительных вопросов, чтобы немножко разбавить длинное и насыщенное генеалогическими тонкостями повествование Йорка. Для примера приведу только один небольшой отрывок, чтобы вы поняли, что неподготовленному читателю переварить это невозможно: