– Эдуард оскорбил и королеву, и меня, – настаивает Бона.
– И меня вместе с ними, – присоединяется к женщинам Уорик.
Людовик, наконец, решается:
– И меня тоже он оскорбил. Поэтому я окажу вам помощь. Посланник короля Англии, возвращайся к нему и передай, что я посылаю к нему войска, чтоб не скучал. И подробно перескажи все, что здесь произошло. Пусть понервничает.
Посланник короля – это тот самый гонец, что привез письма. Не думайте, что это посланник в современном смысле, то есть посол, дипломатический представитель.
– И скажи, что я желаю ему вскоре овдоветь, – вставляет Бона.
Ух, какая кровожадная принцесса! А сколько было разговоров о ее нежности и добродетели…
– Скажи ему, что я снимаю траур и надеваю боевые доспехи, – говорит Маргарита.
– А от меня передай, что он меня тяжко оскорбил и я сделаю все, чтобы его низложить, – велит Уорик. – Возьми награду и ступай.
Людовик расписывает план кампании:
– Уорик и Оксфорд, вы с отрядом в пять тысяч бойцов переплывете пролив и дадите бой Эдуарду. В случае необходимости королева и принц прибудут к вам на подмогу со свежими силами. Уорик, поскольку я пока не могу полностью доверять тебе, мне от тебя нужен надежный залог.
– Понимаю, – кивает Уорик. – Могу предложить свою старшую дочь, мою любимицу Анну. Если королева Маргарита не возражает, я готов выдать ее замуж за принца Уэльского.
Маргарита немедленно соглашается и благодарит Уорика, а сыну обещает, что девушка «прекрасна и чиста».
– Сынок, подай руку графу Уорику и поклянись, что женишься только на его дочери, – требует она.
Принц Уэльский протягивает Уорику руку и приносит клятву жениться на Анне Невилл, дочери графа Уорика.
Вообще-то Анна – не старшая дочь Уорика, а младшая. Старшая дочь Изабелла стала женой Джорджа Кларенса. Ну да ладно. Будем довольствоваться тем, что Анна действительно вышла замуж за принца Эдуарда, сына Генриха Шестого и Маргариты Анжуйской. Правда, не в 1464 году, а значительно позже.
Король Людовик отдает распоряжение собирать войска.
– Вот ведь как бывает, – размышляет он. – Я ехал сюда как друг Эдуарда и его посланник (теперь уже в смысле «полномочный представитель»), а вернусь его врагом. Он велел мне устроить брак – получит в ответ войну. Он сделал из меня посмешище – я свергну его с трона. Я дал ему корону – я ее и заберу. Не сказать, что мне очень нравится Генрих и я проникся к нему всей душой, нет, конечно. Но я решил отомстить Эдуарду, и я это сделаю.
Акт четвертый
Сцена 1
Лондон. Покой во дворце
Позвольте, какой такой Сомерсет? Если память нам всем не изменяет, Ричард Глостер давным-давно убил Сомерсета и даже голову ему отрезал, чем и похвалялся перед своим отцом и его сподвижниками. Может, это какой-то другой Сомерсет, которому титул перешел по наследству? Тем Сомерсетом, которому отрезали голову, был Эдмунд Бофор, фаворит и любовник королевы Маргариты Анжуйской и предполагаемый биологический отец принца Уэльского. А этот кто такой? Азимов тоже в недоумении и утверждает, что в тот период, который описывается в данной сцене, никаких официальных Сомерсетов не существовало. Последний герцог Сомерсет, Генри Бофор, старший сын Эдмунда Бофора, получивший в наследство этот титул, был казнен в 1464 году. Как пишет Азимов, «после его смерти победившие сторонники Йорков лишили семью Бофор права на этот титул». А на сцене у нас как раз 1464 год, после битвы при Хексеме и женитьбы короля Эдуарда на Елизавете Вудвилл (в первом браке – леди Грей). Но у Эдмунда Бофора был ведь не только старший сын, но и младший, который вполне мог, не имея на то законных оснований, именовать себя герцогом Сомерсетом.
Ну, стало быть, какой-то Сомерсет…
Глостер спрашивает у своего брата Кларенса:
– Что ты думаешь, братишка, по поводу женитьбы Эдуарда на этой леди Грей? Мне кажется, выбор вполне достойный. А тебе?
Кларенс отвечает неопределенно, мол, до Франции далеко, и Эдуард просто не смог дождаться возвращения Уорика. По-моему, ответа на свой вопрос Ричард Глостер не получил.
– Тише, милорды, – предупреждает их Сомерсет. – Король идет.
– И супруга с ним, – добавляет Глостер.
– Я ему все выскажу откровенно, – заявляет Джордж Кларенс.