Георгий Данелия

Первым, на мое счастье, за пивом пришел Резо Габриадзе. А других я ждать не стал и вручил ему книжку».

Книжка, о которой идет речь, — небольшой роман не самого известного французского писателя Клода Тилье (1801–1844) «Мой дядя Бенжамен» (1843). То было любимое литературное произведение Мери Анджапаридзе — соответственно, и Георгий впервые ознакомился с ним еще в детстве. Роман — блестящий; тем досаднее, что как минимум в России он, мягко говоря, не пользуется широкой известностью: в течение семидесяти пяти лет — с 1937-го по 2012-й книга Тилье не переиздавалась у нас вовсе.

«Мой дядя Бенжамен» всегда нравился Данелии, однако мысль о его экранизации возникла у него случайно — через попытку найти кинематографический подход к совсем иному сочинению.

После «Тридцати трех» Данелия планировал написать вместе со Шпаликовым сценарий «Мертвых душ» по Гоголю, но начальство настойчиво посоветовало отложить эту идею. И тогда Георгий загорелся желанием перенести на пленку очень нравящийся ему ранний рассказ Роберта Шекли «Ордер на убийство» (1955) — едкую притчу, замаскированную под научную фантастику. Рассказ повествует о далеком будущем и о крохотной земной колонии на планете Новый Дилавер. Ее жители 200 лет назад потеряли связь со своей прародиной Землей и с тех пор ведут тишайшее существование. Внезапно в поселении «пробуждается» древняя рация и сообщает, что на планету скоро прибудет земной инспектор. Местный мэр находит в старинных документах указания о том, как должна выглядеть всякая земная колония — и с ужасом обнаруживает, что в их колонии не имеется ни почты, ни полиции, ни тюрьмы, ни, что самое удручающее, преступников. Тогда одного жителя мэр немедленно делает почтальоном, другого — полицейским, ну а третьему — рыбаку Тому — предписано в кратчайшие сроки стать вором и убийцей. С воровством Том кое-как справляется, но осуществить убийство он, как и все прочие жители Нового Дилавера, совершенно не в силах. Рассказ заканчивается тем, что рыбак пытается убить того самого прилетевшего инспектора, но и на этого постороннего человека у него не поднимаются руки. Инспектор же немедленно улетает прочь, проклиная «отсталую» планету.

Данелия, судя по его пересказу «Ордера на убийство» в «Безбилетном пассажире», собирался — в своем духе — сделать сюжет более трагическим: у него получилось бы так, что главный герой все-таки прикончил нагрянувшего инспектора. Проблема была не в допустимых отклонениях от текста оригинала, а в том, чтобы из небольшого рассказа сделать полнокровный полнометражный фильм. Необходимо было максимально развить и содержательно насытить едва намеченные у Шекли характеры. Данелии почему-то пришло в голову, что с такой задачей как никто лучше справится как раз тогда набиравший популярность прозаик Фазиль Искандер. Тот ознакомился с идеей режиссера без малейшего энтузиазма — и немедленно сделал встречное предложение: мол, не лучше ли будет, если Гия сделает фильм на основе рассказов цикла «Сандро из Чегема», над которым Искандер плотно тогда работал? Но эта идея, в свою очередь, ничуть не увлекла самого Данелию.

Тогда-то Георгия Николаевича и осенило: а что, если населить планету Новый Дилавер колоритными персонажами «Моего дяди Бенжамена»? Данелия впервые стал перечитывать роман Тилье именно с этой — «рабочей» — точки зрения и, чтобы полнее представлять себе героев, стал воображать их не французами, а грузинами. Так постепенно угасал интерес режиссера к рассказу Шекли — и росло воодушевление относительно произведения Тилье, которое словно напрашивалось на переосмысление его в грузинском ключе…

Ознакомившийся с романом Реваз (Резо) Габриадзе (удачно дебютировавший в качестве сценариста на фильме Эльдара Шенгелаи «Необыкновенная выставка») также загорелся данелиевской задумкой — и вскоре новоявленные соавторы приступили к работе.

«Первое впечатление от знакомства с ним — удивление, — вспоминал Габриадзе о начале их многолетнего сотрудничества. — Я обнаружил, что Данелия и сам пишет очень хорошо. Признаюсь, мне было невдомек, для чего ему понадобился сценарист. Это так и осталось для меня тайной. Работать с ним очень легко и в то же время очень трудно. Легко придумывать, искать повороты, угадывать неожиданные сюжетные ходы. А трудно физически: четырнадцать часов непрерывной работы каждый день.

В таком режиме мы работали и над сценарием “Не горюй!”, и над сценарием “Ничего особенного”, легшим в основу фильма “Мимино”. Когда я, бывало, усталый прекращал работу, он продолжал трудиться. Что-то переделывал в том, что мы написали, приводил все в порядок… Такой трудоспособности я не видел ни у кого, с кем мне довелось работать».