Герметическая традиция

реализация и победа, обусловленные мужскими качествами, соответствующими воину на духовном плане. Но, с другой стороны, существует священническая традиция в уз-

21

ком смысле этого слова, обладающая качествами, отличными от пер-

вой, а иногда противоположными ей, - что особенно заметно, когда, доведённая до профанации в своей теистической культовой форме, она

выступает против того, что мы именуем «героической» версией царс-

кой традиции. Если смотреть на это второе проявление традиции в пер-

спективе того, что мы символически называем первоначальной «боже-

ственной царственностью», оно предстаёт перед нами как нечто рас-

сыпавшееся на части, из которых сентиментальные, эмоциональные, теологические и мистические составляющие - особенно на Западе

-постоянно одерживают верх, оставляя эзотерические элементы в по-

чти полной темноте.

Нет ничего случайного в том, что сегодня герметико-алхимическая

традиция именует себя Царским Искусством и выбрала Золото в каче-

стве своего центрального царского и солнечного символа, отсылающе-

го нас к первоначальной Традиции. Такая традиция, по сути, выполня-

ет функции хранителя света и благородства, не сводимых к религиоз-

но-священническому видению мира. И если в ней говорится не о поис-

ках золота, как в других мифах, а о его изготовлении, это лишь указы-

вает на то, насколько важным стал героический момент в вышеозна-

ченном смысле завоевания и преобразования. Таким образом, мы те-

перь можем легко понять вторую предпосылку маскировки доктрины.

После падения Римской Империи Запад в своих определяющих прин-

ципах начал следовать другой традиции, в которой эзотерическое из-

мерение почти полностью деградировало, уступив место доктрине

«спасения», олицетворяемого неким «Искупителем». В подобных об-

стоятельствах герметики, в отличие от других инициатических органи-

заций, кои проистекают из русла той же тайной царственной традиции, вместо того, чтобы выйти на поле сражения, избрали путь маскировки.

Так Царское Искусство стало алхимическим искусством превращения

неблагородных металлов в золото и серебро. Благодаря этому, оно было

свободно от подозрений в ереси и даже начало восприниматься как одна

из форм «натурфилософии», не пересекающаяся с вопросами веры; более того, среди верных католиков - от Раймонда Луллия и Альберта

Великого до аббата Пернети - мы встречаем загадочные фигуры гер-

метических Мастеров.

В более узком смысле, оставляя в стороне замечания западных

алхимических авторов, что в своих произведениях они используют раз-

личные кодовые языки, в которых одни и те же вещи и операции обо-

22

значаются по-разному, не подлежит сомнению, что алхимия - это не

только европейский феномен. Существуют, например, индийская ал-

химия и алхимия китайская. И всякий, кто хоть немного знаком с дан-

ной темой, знает, что символы, «материи» и основные операции в них

соответствуют друг другу; кроме того, соответствия эти одновременно

имеют место в структуре как физической, так и метафизической науки, как во внутреннем, так и во внешнем. Их наличие объясняется тем, что

концепции, однажды воспринятые в соответствии с общим и «тради-

ционным» взглядом на мир, жизнь и человека, вполне закономерно

приводят к одним и тем же результатам, даже в случае узкотехничес-

ких проблем, подобных металлической трансмутации. Итак, пока эта

традиционная концепция сохраняется - даже лишь как остаток в цепи

безжизненных философских и логических преобразований, по отно-

шению к которым разница между Востоком и Западом минимальна в

сравнении с разницей между Традицией и «современным» мировоз-

зрением, - мы видим, что алхимию признают и практикуют выдающи-

еся духовные учителя, мыслители, теологи, «натурфилософы», прави-

тели, императоры и даже понтифики; изучение дисциплины такого рода

не считалось несовместимым с самым высоким духовным и интеллек-

туальным уровнем. Примером чему, одним из множества, служит то, что отнюдь не единожды появлялись алхимические трактаты, припи-сываемые «ангелическому доктору» Фоме Аквинскому.5

Алхимическая традиция таинственным образом распространилась

не только во времени на пятнадцать веков западной истории, но и в

пространстве на несколько континентов - как на Восток, так и на За-

пад. Нашей работой мы не стремимся убедить нежелающих убеждать-

ся, но можем снабдить точками опоры тех, кто прочтёт её без преду-

беждения. С другой стороны, если кто-то согласится пусть даже с

одним-единственным из наших выводов, он, без сомнения, не сможет

отрицать её важность. Это подобно открытию новой земли, о суще-

ствовании которой никто не подозревал; земли странной, тревожной, населённой духами, металлами и божествами, чьи лабиринты и фан-

тасмагории понемногу концентрируются в единой светлой точке:

«мифе» о «расе без царей», расе «свободных»,* «повелителей Змеиу и

Матери», как возвышенно говорят о том герметические тексты.

Не считая Предисловия, целью которого является прояснить, что

же именно мы подразумеваем под «героическим» выражением царе-

23