Герои Курской битвы

«…Постепенно сложилась такая схема. Мотострелки располагаются в обороне, предварительно отрыв настоящие окопы и ложные. В ложных ставятся макеты пушек и пулемётов. Часть этих окопов занимают небольшие группы бойцов с настоящими пулемётами. На их долю выпадает роль „актёров“, инсценирующих передний край. Сзади, на небольшом расстоянии, идут настоящие окопы, а дальше, на танкоопасных направлениях, ставятся танки — иногда взвод, иногда просто одна машина. Для маскировки танки используют местные укрытия: кустарники, деревья, скирды хлеба, стога сена, обратные скаты высот. Каждый экипаж готовит себе не одну позицию, а две-три, которые можно менять незаметно для противника. Экипажи заранее определяют ориентиры и расстояния до них. С пехотой, артиллерией, сапёрами заблаговременно организуется взаимодействие и устанавливается связь или по радио, или специальными сигналами, или посыльными. Все танковые экипажи должны находиться в поле зрения друг друга, готовые прийти на помощь соседу.

Противник начинает вести наземную и воздушную разведку. Засады не обнаруживают себя. Противник боем прощупывает передний край. В действие вступают „актёры“ на ложных позициях, артиллерия и миномёты с запасных позиций. Танки молчат.

Авиация врага начинает бомбить ложные окопы. „Актёры“ незаметно отступают ходами сообщения. И, наконец, противник пускает танки в сопровождении пехоты. Наступают самые критические минуты боя.

Стрелки, артиллеристы, миномётчики расстреливают пехоту противника. Засады молчат. И только тогда, когда вражеские машины подходят на 200–300 метров, засады выходят на огневую позицию и открывают огонь по атакующим в упор, наверняка. В то же время экипажи засад не выпускают из поля зрения соседей и бьют в борта прорвавшихся танков противника. Получается косоприцельный, прекрасный, губительный огонь.

Командир засады выходит на огневую позицию только в случае крайней необходимости. Откуда-нибудь из окопчика или из-за кустарника следит он за полем боя, намечает цели, определяет прицел и лишь после этого садится в танк, и машина выскакивает, чтобы открыть огонь. Прицел поставлен, пушка приблизительно наведена на цель. Сделав три-четыре выстрела, танк задним ходом отползает в укрытие. Долго стоять на позиции нельзя: экипаж станет жертвой прицельного огня.

Из укрытия командиры снова ведут наблюдение и снова выскакивают на позицию, но теперь уже на другую. Так повторяется несколько раз.

Бой — это целый комплекс сложных проблем, часто настолько связанных друг с другом, что порой трудно разобраться, где причина, а где следствие. Наверняка лишь можно сказать, что успех всегда зависит от правильного решения многих, зачастую косвенных вопросов. Далеко не всегда победа достаётся стороне, обладающей превосходством в силах. Но почти всегда — стороне, превосходящей в организации боевых действий».

Вот расширенная, разложенная по ролям и деталям формула ведения боя из засад от Катукова. Однако такая формула не для всех экипажей. Чтобы стоять в засаде, видеть соседей и противника одновременно, знать и чётко выполнять собственный манёвр, стрелять по прорвавшимся танкам через линию пехотных окопов с короткой дистанции, нужны навыки, опыт и, главное, крепкие нервы. Хладнокровие охотника.

Довоенные инструкции и некоторые положения уставов явно устарели и не отвечали запросам реального современного боя. К примеру, танкистам запрещалось брать на броню пехотный десант. Но как быть, когда в ходе боя возникала смертельная необходимость произвести глубокий, хотя и ограниченный манёвр? Танки перемещались быстро, а пехота оставалась далеко позади. Как обеспечить необходимое взаимодействие танков и пехоты? Катуков заметил, что стрелковые отделения свободно помещаются на «тридцатьчетвёрках» и, тем более, на просторных КВ. Во время боя самые отчаянные и опытные ведут огонь из стрелкового оружия прямо с брони, трассами указывают экипажам огневые точки.

Все эти навыки взаимодействия танков с пехотой, с артиллерией и авиацией будут отработаны в осенних и зимних боях 41-го и 42-го годов и успешно применены летом 43-го в дни Курской битвы и Белгородско-Харьковской наступательной операции. Начиная с оборонительного периода, танковая армия генерала Катукова всегда будет в самой гуще боёв на южном фасе Курской дуги.

После того как бригада была укомплектована новенькими, прямо из цехов, боевыми машинами, катуковцы со всем своим хозяйством погрузились в эшелоны. Никто, даже командир бригады, не знал, какой маршрут определило им командование. И только когда поезд повернул на северо-запад, солдаты и офицеры заговорили в один голос: Москва, Москва…

3

На шестые сутки головной состав остановился на небольшой станции, погремел буферами вагонов и платформ, на которых под брезентом горбились «тридцатьчетвёрки», и замер. Возле станционной постройки стояла группа офицеров. Катуков доложил о прибытии и услышал в ответ краткое:

— Разгружайтесь.

Состав расцепили, и паровоз начал расталкивать платформы по тупикам.