Герой туманной долины

Она устало выдохнула и прикрыла глаза, подставляя лицо солнцу.

— Я сейчас разревусь, — прошептала она, пытаясь размеренно дышать. — Если бы ты не последовал моему фееричному примеру, точно бы разревелась.

Шеннон улыбнулся, мысленно обращаясь к ней, — раздраженной, смущенной.

«Пусть смеются над обоими. Над тобой не позволю, — проговорил он мысленно, не замечая, как в рвении ее защитить рука сама собой сжимается в кулак. — Ты не одна».

— За футболкой? — предложил он вновь, спускаясь с низенького крыльца.

— За футболкой, — кивнула Делла, следуя за ним.

* * *

Шеннон протянул ей тюбик с мазью от ожогов и указал на ведущую в ванную дверь.

— Там чистое полотенце и одежда, — добавил он, делая вид, что не запыхался, быстро разгребая бардак на кухне, пока девушка заинтересованно осматривала прихожую, нажимая на клавиши стоящей на комоде печатной машинки.

«Коврик, твою ж!.. — подумал он с отчаянием, глядя, как Делла признательно улыбается и разворачивается к ванной комнате. — Ты не купил коврик!».

— Плитка на полу скользкая, коврик для ног в стирке, — кинул он, быстро отворачиваясь и делая вид, что выбирает сорт чая, который пообещал заварить. — Аккуратнее, ладно?

— Ни слова про аккуратность, — проговорила девушка, невесело смеясь, указывая на коричневые пятна на блузке. — Больше ни слова…

— По рукам, — кивнул Шеннон, давя усмешку.

Ему было вовсе не весело, потому, когда Делла скрылась за дверью, а из ванной послышался шум льющейся воды, он протяжно застонал, пряча лицо в ладонях.

Пыльный стол, заваленный бумагами, потрепанные занавески на окнах, скрипящие половицы, которые встречали его каждый день после работы, и полная грязного белья корзина в ванной, которую он поспешил прикрыть шторкой.

— Какая же ты свинья, Шеннон Паркс, — тихо огрызнулся он, ловя свое отражение в стеклянной дверце кухонного шкафчика. — Невыносимая свинья!

Когда почти через четверть часа вода в чайнике закипела и Делла вышла из ванной, собирая волосы в пучок и держа в зубах резинку, он не смог удержаться от умилительной улыбки.

Темно-серая растянутая до безобразия футболка доходила ей до колен, то и дело сваливаясь с плеча, прятала под собой все те же вельветовые зеленые брюки, которые Делла высоко закатала. На ногах красовались теплые мохнатые носки, врученные ей Шенноном, оголяя тонкую полоску покрасневшей от горячей воды кожи.

— Свободная касса, — пошутила она, кивком указав на дверь за спиной. Из ванной валил пар, видневшийся уголок зеркала запотел. — Я даже не упала! — хохотнула она. — Сломанная нога была бы прекрасным завершением этого плодотворного дня, согласен?

Шеннон заулыбался шире.

— Я ведь не очень долго?

— Совсем нет, — помотал головой он, думая, что последние десять минут не находил себе места и был готов постучаться к ней и спросить, все ли у нее нормально. — Я следующий, ладно? — он указал большим пальцем на темное подсохшее и давно остывшее пятно на джемпере.

— Давай, — кивнула Делла, проходя на кухню. — Я тут похозяйничаю?

Шеннон окинул беглым взглядом кухню — сколько ни прибирайся, лучше не станет.

— Угу, — бросил он через плечо, скрываясь за дверью, которая никогда в жизни не казалась настолько обшарпанной, насколько предстала сейчас.

Последней женщиной, вошедшей в этот дом, была Катарин, не считая Хелли Бакер, которая дальше крыльца никогда не проходила, из субботы в субботу интересуясь, «где ее рыжеволосая бестия опять шляется».

Включив воду в душе, он отпрянул и был готов вскрикнуть, но вместо этого захохотал, надеясь, что шум воды перекроет его смех. Делла стояла буквально под кипятком и, видимо, была этому несказанно рада.

— Ты меня убиваешь, Делла Хармон, — улыбнувшись, прошептал он, прикрывая глаза. Горячие капли стекали по коже, сильнее жгли обожженную кожу и заставляли морщиться, но делали его счастливым. Счастливым от мысли, что он — странный и самому себе непонятный — в этом мире не один.

Выключив воду, Шеннон вылез из ванны и провел ладонью по запотевшему зеркалу в широкой деревянной раме. Он всмотрелся в свое лицо, в карие глаза, в капли на ресницах и пальцами зачесал кудри назад. Что-то изменилось. Едва уловимое, его собственному взгляду неподвластное, что-то, от чего сердце ликовало.

Он закончил быстрее Деллы, выскочил из заполненной влажным паром ванной и включил дребезжащую вытяжку, слишком шумную.

Девушка что-то мурлыкала себе под нос, заправляя выбивающиеся из пучка пряди волос за уши, поливала пожелтевшие цветы на подоконнике, одновременно проверяя, заварился ли чай.

— О, — улыбнулась она, обернувшись, — ну у тебя и ассортимент. — Она указала на чайные упаковки, выстроившиеся на столешнице ровным строем. — Я думала, ты кофеман.

— Только когда голова соображает плохо, — усмехнулся Шеннон в ответ.

— Кажется, она у тебя частенько плохо соображает, — хохотнула девушка, заранее вскинув руки и немо извиняясь за шутку.

— Не кажется, — покачал он головой. — Любовь к чаю от Катарин, — добавил, помедлив. — Она кофе терпеть не могла, предпочитала ромашковые сборы, хотя, глядя на нее, сложно было в это поверить.