Герцог с татуировкой дракона

Темный и зловещий как смерть, он всем телом подался вперед и в странной насмешке над культурной традицией склонил голову.

– Леди Саутборн, разрешите официально представиться. На Востоке меня называют Черным Драконом. В Африке я известен как Морская Пантера. На персидском побережье меня величают Джинном Тьмы. У меня много имен и еще больше прозвищ, но прежде всего я – капитан «Дьявольской Панихиды», а в этой части света я просто… Грач.

Глава шестая

– Нас ведь будут искать? – рассуждала Вероника, прижавшись к Лорелее в капитанской каюте темного парохода, которым та восхищалась не больше часа назад. – Я имею в виду, что с твоей свадьбы нас похитили после того, как он зарезал… Мортимера… – Вероника сглотнула, и по ее телу пробежала дрожь. – Свидетелями убийства были несколько человек, и властям уже сообщили. За нами наверняка гонится весь британский флот. Грач в розыске уже целую вечность. Они спасут нас и повесят его за пиратство. И мы сможем пойти домой.

Лорелея хорошо понимала, о чем говорила Вероника. Пусть из лучших побуждений, но ее отчаянные слова, прерывистое, затрудненное дыхание служили скорее для самоуспокоения.

– Нас будут искать, и Грача могут заподозрить, но, думаю, нашего похитителя вряд ли кто-нибудь сможет опознать, – серьезно сказала Лорелея. – Если помнишь, он был в капюшоне и большом пальто, никто не видел его лица. Он оставляет свидетелей… в живых.

– Кажется, ты его знаешь, – прищурившись, вопросительно посмотрела на нее Вероника.

– Да, – прошептала онемевшими губами Лорелея. – Но в то время, когда я его знала, он еще не был Грачом.

«Когда я его любила…» – мысленно закончила она.

Вероника соображала быстро, в особенности в критических ситуациях. За то время, что она была графиней Саутборн, она научилась ловко справляться с опасностью, методом колоссальных проб и ошибок поняла, как обходить и решать проблемы.

Лорелее показалось, что она видит, как в голове невестки с легким жужжанием закрутились шестеренки, будто в заведенных до предела часах. Вероника все еще дрожала, хотя ни слезинки не пролила по погибшему мужу.

Да и с какой стати?

Корабль дернулся, рванул и содрогнулся от фантастического усилия, набирая скорость. Зазвенели хрустальные подвески на нескольких потолочных электрических люстрах, а на балдахине чудовищного размера кровати, на которой женщины примостились, заколебались экзотические кисточки. Со стола у самого широкого иллюминатора соскользнула книга, испугав их обеих.

У корабля было всего две мачты, и, когда они поднялись на борт, паруса на них были глухо зарифлены. Но даже не всякий пароход мог за ним поспеть.

– Ты ведь умеешь плавать? – спросила Вероника. – Если поспешим, сможем вылезти через эти окна, до того как они вернутся. Без тяжелых юбок у нас есть шанс успеть добраться до устья.

Она встала и, держась за мебель, чтобы не упасть, качаясь, подошла к удивительно широкому окну.

– Мы уже слишком далеко отошли. Нам этого никогда бы не удалось, особенно в такой шторм.

Руки Лорелеи чесались там, где на коже еще не высох дождь. Перчатки, порванные и испачканные, исчезли, и она не могла вспомнить, где их потеряла. Забавно, что в такой момент она беспокоилась о таких мелочах. Лорелея предпочитала думать о чем угодно, только не о пришедшем за ней опасном пирате. Она рассеянно спрашивала себя, не сон ли это. Кошмар от предсвадебного волнения. Не проснется ли она в Саутборне и не придется ли ей вновь пережить тоску и ужас своей свадьбы?

Только на этот раз без убийства.

Без Эша.

Если он за ней не придет… хотела бы она проснуться?

Она вонзила в ладонь ногти и сморщилась от боли. Ну, по крайней мере, ясно, что она в полном сознании.

И все же она не была уверена, что похитивший ее мужчина и есть тот самый мальчик, которого она любила.

Вероника сражалась с защелкой иллюминатора.

– По мне лучше утонуть, чем вынести то, что ждет нас на этом пиратском корабле. – Истерика в ее голосе затмевала разум. – Как ты можешь быть такой спокойной?

Спокойной? Неужели она спокойна? Спокойна. Возможно, спокойствием могла бы показаться ее неспособность пошевелить ни рукой, ни ногой, однако на самом деле свое поведение Лорелея объяснила бы скорее параличом от ужаса.

Шоком. Изумлением. Изнеможением. Нет, ни одно из приходящих ей в голову слов не годилось для описания ее теперешнего состояния. Может, она травмирована?

Эшем? Грачом? Как?

Реальность только что столкнулась с ночным кошмаром, и они с Вероникой были невольными обломками, оставшимися после этого столкновения.

– Лорелея, помоги мне это открыть! – завопила Вероника. – Мы слышали истории о Граче, читали статьи в газетах. Ты была свидетельницей того, что этот человек сделал с Мортимером. У Грача целая команда бессердечных головорезов, и самый смертоносный из всех – это он.

– Поэтому нам обеим следует вести себя прилично.

В каюте на несколько градусов похолодало, и даже штормовой мрак усилился, когда вошел Грач. Словно принес с собой тьму. Он носил ее на своих широких плечах, точно королевскую мантию, скроенную для самого дьявола.