Гибель античного мира

С другой стороны, к VI в. уровень налогообложения стал достаточно разорительным и равнялся третей части урожая с возделываемых земель, а рента — данные известны только относительно Египта — достигла половины урожая или заменялась в эквиваленте на зерно или золото (включая налоги). Размер ренты был заморожен указом Константина на отметке, установленной законодательным актом Юстиниана, но это правило не применялось по отношению к краткосрочной аренде земли, продолжительность которой определялась от одного года до семи лет, независимо от того, кто был съемщиком — египтянин или пришелец из другой провинции. Но, в общем, это правило можно было обойти, оплатив часть ренты не золотом, а легковесными монетами или предоставив расписку о размере имения, завышавшем действительный размер участка для рент, выплачиваемых натурой. Григорий Великий установил, что один модий соответствует двадцати пяти секстариям (sextarii) вместо шестнадцати, и применил такую единицу измерения по отношению к папским поместьям, предписав, что участки не должны превышать восемнадцати секстариев. Апионы, например, получали в качестве прибыли дополнительные 15 % зерна. В V–VI вв. повсеместно установилась практика прибавлять к регулярной ренте «подарки» — свинину, мясо домашней птицы, фрукты, мед и т. д. Такие подарки позволяют говорить о том, что арендаторы все же держали поросят, домашнюю птицу, ульи с пчелами и т. д., составлявшие подспорье к выращенному урожаю.

Ярким свидетельством бедности крестьянства являются многочисленные подробные рассказы о вспышках голода в Сирии, Месопотамии и Италии, во время которых изнуренные крестьяне в поисках хлеба стекались в большие города, где их кормили за счет ресурсов зернохранилищ государства или богатых землевладельцев. Римское население, в общем, влачило полуголодное существование, и редко когда сделанных запасов хватало до следующего урожая. Это означает, что даже в голодный год налоги и ренты продолжали взиматься с крестьянства, несмотря на то, что у них ничего не оставалось для собственного пропитания.

Такое положение дел истощало силы римских граждан. Начиная с 212 г., когда всем свободным жителям империи было даровано гражданство, таковыми становились потомки только прирожденных римлян. Единственным чужеродным элементом были варвары, поселившиеся на территории империи на правах федеративных народов («foederati» или «laeti»). Варвары, поступавшие солдатами в армию, по всей видимости, получали гражданство, а жители недавно завоеванных районов, такие как армянские сатрапии, стали римскими гражданами по аннексии. Рабы, отпущенные на волю с соблюдением всех законодательных норм, губернаторами провинций, а с периода правления Константина и епископами, стали считаться римскими гражданами, хотя и страдали от определенных ограничений их правоспособности, таких как запрет на службу в армии или городских советах, получение гражданской должности. Неофициально рабы, которые приобрели свободу от своих владельцев, стали теми, которых называли латинянами, они отличались от римлян только тем, что их покровители сохраняли за собой исключительное право наследования их собственности.