Гибельный огонь

— Будь я проклят, если вы не убили его, — прошептал Сперроу, с изумлением глядя на новый кратер. Там уже не было никакого света, кроме света крючковатой луны, которая серебрила кровавую бойню и удивительное количество лесных стражников, возвращавшихся из джунглей, куда они бежали. Некоторые начинали шутить, когда выбирали среди тел своих товарищей и танцующих.

— Я никого не убивала, — сказала леди Элис. Ее голос был хриплым, приглушенным еще и потому, что она сидела, уронив голову на колени. — Хирурги не убивают раковых опухолей. Они вырезают все, что могут найти, зная, что всегда остается немного, чтобы снова вырасти и распространиться…

Она подняла голову. С другой стороны поляны к ним приближался полковник Трувиль. Он был так же щеголеват и хладнокровен, как всегда, обходя выемку в центре, обходя также группу Баенга с двухлетним ребенком, которого они, должно быть, нашли в одной из хижин. Один из них держал ребенка за лодыжки, чтобы слить всю кровь через перерезанное горло, пока его товарищи собирали хворост.

— Но без тех, кто поклонялся ему, — продолжала леди Элис, — без тех, кто вытягивал ядро до такого роста, который мог бы стать… концом Человека, концом Жизни здесь, в любом смысле, какой вы или я — или те, кого здесь нет — могли бы распознать… Пройдет гораздо больше времени, чем наша жизнь, прежде чем Ахту вернется. Я удивляюсь, почему эти люди так всецело отдались злу, которое должны были уничтожить первыми?

Сперроу снова захихикал. Леди Элис отвернулась от приближающегося бельгийца, чтобы посмотреть, не отразился ли источник юмора на лице стрелка.

— Это вот на что похоже, — сказал Сперроу. — Если они были злыми, то, наверное, это делает нас добрыми. Я никогда раньше об этом не думал, вот и все.

Он продолжал хихикать. Смех Баенга эхом дошел до него с поляны, когда они нанизали ребенка на грубый вертел. Их зубы были подпилены до острых углов, которые лунный свет превращал в драгоценные камни.

Песня кости

Я прочитал во Вьетнаме двухтомный перевод финского эпоса «Калевала». Действие «Песни кости» происходит в Норвегии во времена викингов, но свадебный пир из Калевалы — это генезис этой истории.

Я написал «Песню кости» только после того, как вернулся обратно в Мир. У меня не было потенциального рынка сбыта. Поскольку я был очень подавлен этим произведением, когда закончил его, я не пытался отправить его куда-либо. Честно говоря, в то время я был довольно подавлен большинством вещей. Прошло несколько лет, прежде чем я смог смотреть честно и много времени на Вьетнам, прежде чем это не сделало мою жизнь еще более унылой. Я не уверен, что уже вышел из этой стадии.

Стюарт Дэвид Шифф, армейский дантист, который только что получил назначение в Форт Брэгг в Фейетвилл, приехал на воскресную вечернюю встречу в дом братьев Муррей, экстраординарных коллекционеров, в Дарем. Стю планировал основать небольшой журнал фэнтези и ужасов, чтобы заменить коллекционера Аркхема. Отчасти это объяснялось тем, что он был художественным редактором огромного сборника «Мид Фриерсон» в 1971 году и не чувствовал, что получил должное признание за свою работу. Сделав производство самостоятельно, он не допустит, чтобы это повторилось снова.

Стю хотелось фантастики, но платить за нее он не собирался. Я отдал ему «Песню кости», но сказал, что, по-моему, он совершает ошибку: бесплатная литература обычно стоит того, что он заплатил. Я думал, что мой рассказ ничего не стоит, и это была единственная причина, по которой я отдал его ему.

Стю взял рассказ, но гораздо важнее было то, что он последовал моему совету: после второго выпуска журнала «Виспэс» он начал платить по пенни за каждое слово рассказа. Мы оба убеждены, что решение платить за художественную литературу является причиной того, что «Виспэс» сохранил живой жанр фэнтези/ужасы в течение 1970-х годов.

Разница между низкой оплатой (и пенни за слово была так же хороша, как некоторые профессиональные журналы фантастики платили в то время) и отсутствием оплаты была разницей между профессионалом и дилетантом. Это было важно для некоторых из нас, включая меня, хотя прошло почти десять лет, прежде чем я только стал мечтать, чтобы зарабатывать на жизнь писательством художественной литературы.

В следующем номере я стал помощником редактора Стю. На протяжении всего издания «Виспэс» я читал всю художественную литературу, поступавшую в журнал, и отсылал Стю те работы, которые считал пригодными для публикации. Это была неприятная работа, но я рад, что сделал ее. Мистер Дерлет потратил на меня больше времени, чем я того стоил. Я не мог отплатить ему тем же, но мог передать свои усилия дальше.

***