Гибельный огонь

Кэшел развернул свой посох по короткой дуге, ударив левым наконечником по шишковатому кулаку, сжимавшему каменную дубинку. Раздался треск и вспышка синего магического света; существо зарычало, как приближающаяся лавина.

Кэшел вовсе не искал спасения. Он пришел сюда, чтобы сражаться.

Статуя бросилась на него, размахивая каменной дубинкой в воздухе. Кэшел ударил посохом вперед, как копьем. Тупой торец посоха врезался в горло твари с новой синей вспышкой.

Голова существа дернулась назад. Могучая дуга его дубины не касалась ничего, кроме воздуха, пока он не рухнул на пол, разбив вдребезги алебастр. Дубина вылетела из каменной руки.

Кэшел попятился, тяжело дыша. Он ударил быстро и так сильно, как только мог, и дрожь волшебного света означала, что он использовал больше, чем силу своих огромных мускулов. Он чувствовал себя неуютно из-за этого другого, не его занятия — он был пастухом, а не волшебником. Но когда он столкнулся с таким существом, как это, он был рад любой помощи, которую мог получить.

Тварь подняла руки перед своим лицом. Ее пальцы были разделены между собой тонкими прожилками, как бы в каменных рукавицах; и только большие пальцы были отделены от остальных пальцев. Ее туповатые черты напоминали грубую куклу, которую ребенок слепил из глины.

Пасть существа открылась. Оно завизжало, словно трущиеся жернова.

— Смотрите!.. — закричала Мона, но Кэшелу не нужно было объяснять, что делать в драке. Существо прыгнуло к нему, как снаряд, выпущенный из огромной катапульты. Кэшел отступил назад и в сторону, низко опустив свой посох. Он просунул толстый деревянный шест между каменными лодыжками; он согнулся, но не сломался. Существо с грохотом врезалось головой в стену, и башня содрогнулась.

Алебастр треснул зубчатыми чешуйками, оставив выемку в месте удара, и существо плашмя упало на пол. Оно уперлось своими каменными руками под своим торсом, пытаясь подняться.

Кэшел, держа посох, как таран, ударил его по затылку, и существо снова ударилось о стену. Свет такой же голубой, как сердце сапфира, вспыхнул на двойной трещине! Да, железо на камне, и камень на камне.

Кэшел отступил назад, слегка наклонившись и втягивая воздух через открытый рот. Руки существа слабо шевелились, как у младенца, пытающегося плыть. Наконечник посоха, которым только что ударил Кэшел, засветился оранжевым светом, остывая до тускло-красного оттенка. Он поменял концы, а затем обеими руками вернул посох в обратное положение.

Существо просунуло руки под себя и слегка приподняло голову. Кэшел рванулся вперед, обрушив посох вниз всем весом своего тела. Торец посоха ударил существо в ту же точку, что и раньше. Голова статуи взорвалась со вспышкой и ударом грома. Массивное тело начало крошиться, как песчаный замок растворяется в прибое.

Кэшел почувствовал, что он шатается. Он уперся посохом в пол и использовал его, чтобы поддержать себя, когда опустился на колени. Его дыхание стало похоже на хриплый гром, а кровь стучала в ушах.

Единственной оставшейся частью существа была вытянутая вперед правая рука. Когда она внезапно превратилась в россыпь песка, Кэшел уловил краткое напоминание о сухом, сладковатом запахе, в котором исчезла Джилья. Затем не осталось ничего, кроме резкого запаха воздуха со слабой серной примесью близкой молнии.

***

Кэшел оставался в таком состоянии какое-то время. Он полагал, что сможет двигаться, если ему понадобится, но поскольку он этого не делал, то просто собирался отдохнуть, пока ему не захочется заняться чем-нибудь другим.

Несмотря на то, что он держал глаза открытыми, он не очень хорошо осознавал окружающую обстановку. В конце концов, вокруг было не так уж много интересного, только следы грубого песка на полу перед ним, который был статуей. Это было похоже на то, что он видел на холмах, по которым поднимался, чтобы добраться до башни…

— Вы готовы отправиться домой, Кэшел? — спросила Мона.

Мир Кэшела снова резко сфокусировался перед ним. Он повернул голову и улыбнулся девушке, чувствуя себя немного смущенным. Как долго она стояла здесь, ожидая, когда он придет в себя?

— Я в порядке, — сказал он, желая знать, насколько это было правдой. Он встал, приподнявшись, частично опираясь на посох. Он слегка покачнулся, но не сильнее, чем обычно, когда вы вдруг наклоняетесь и встаете.

Он улыбнулся еще шире и сказал: — Я в порядке, — на этот раз, имея в виду именно это. — Но как мы вернемся домой, Мона?

Пока Кэшел говорил, он внимательно осмотрел стены. Его глаза сузились.— Мона? — сказал он. — Что-то здесь не так. Камень выглядит тонким. Раньше все было совсем не так.

— Этот мир разлагается, — сказала девушка, — и не раньше времени. Но мы должны вытащить вас отсюда. Пойдем.

Она шагнула через порог в комнату, где ждала статуя; золотой ключ снова был у нее в руке. Кэшел последовал за ней, как делал всегда с тех пор, как познакомился с девушкой, за исключением того случая, когда произошла битва.

Он снова усмехнулся. Все было в порядке. Мона была лучшим лидером, чем когда-либо хотел Кэшел, и она держалась в стороне, когда он действовал.