«Гильотина Украины»: нарком Всеволод Балицкий и его судьба

За фабрикацию «дела боротьбистов», по которому было осуждено 17 человек, начальнику СПО УГБ НКВД Б. В. Козельскому объявили благодарность; начальники отделений того же отдела С. М. Долинский-Глазберг, Н. Д. Грушевский, С. А. Пустовойтов и начальник СПО УГБ НКВД по Харьковской области М. И. Говлич были награждены денежной премией в размере двух месячных окладов; помощник начальника СПО УГБ УНКВД Харьковской области Л. Т. Якушев, начальник отделения СПО УГБ УНКВД Харьковской области Б. Я. Лисицкий, оперуполномоченный СПО УГБ УНКВД Харьковской области Г. Н. Бордон и уполномоченные СПО УГБ НКВД УССР М. И. Проскуряков, М. И. Хает, Д. В. Шелюбский получили премии в размере месячного оклада.

В ноябре 1934 г. разворачивается атака на председателя Госплана УССР Юрия Михайловича Коцюбинского (сына классика украинской литературы Михаила Коцюбинского), который был близким товарищем А. П. Любченко. Решением от 3 ноября 1934 г. Политбюро ЦК КП(б)У уволило Коцюбинского с его должности и откомандировало в Москву «в распоряжение ЦК ВКП(б)»[804]. Там его вскоре арестовали.

Сначала Коцюбинского несколько дней допрашивали в Москве Б. В. Козельский, С. С. Брук и начальник 1-го отделения Секретно-политического отдела ГУГБ НКВД СССР В. Г. Петровский-Палий, потом перевезли в Киев. Перед отправкой на Украину Коцюбинский имел разговор с Я. С. Аграновым, во время которого он пожаловался на С. С. Брука. И последнего по распоряжению заместителя наркома внутренних дел СССР отстранили от следствия.

В Киеве с Коцюбинским «работали» Б. В. Козельский и оперуполномоченный Н. А. Григоренко. Соломону Бруку запретили даже заходить в кабинет, где происходили допросы, о чем тот вспоминал: «Козельский старался свалить на меня всю ответственность за неудачную работу с Коцюбинским в Москве. На этой почве у нас был большой спор. Я допустил резкие выражения. Тогда на совещании следственной группы у Балицкого последний заявил, что мне нужно поехать в командировку в Днепропетровск. Я понял это так, что меня желают изолировать от всего следствия и резко высказался против линии следствия с Коцюбинским. Балицкий принял половинчатое решение – в Днепропетровск я не поехал»[805].

Н. А. Григоренко провел очные ставки Коцюбинского с арестованными помощником прокурора Западно-Сибирского края И. Д. Фалькевичем, начальником сектора легкой промышленности Госплана УССР Д. Б. Наумовым-Лекахом, начальником сектора топлива и металлургии Госплана УССР Я. А. Туном, начальником технико-экономического сектора «Укргипровода» Б. С. Раппортом-Дарьиным. Григоренко позднее вспоминал, что ему «установка была дана такая, чтобы очные ставки провести одна за одной и завершить следствие. Так было и сделано»[806].

Архивы сохранили заявление на имя Балицкого, написанное Коцюбинским. Оно убедительно показывает, как с ним «работали», каких именно свидетельств требовали от него. В частности, речь идет о том, что почти на каждом допросе он просил предоставить возможность «изложить все мои свидетельства о моей прошлой троцкистской деятельности в виде заявления… Мне в этом… отказано. Козельский, Брук, Григоренко сказали, что бумага и чернила мне будут предоставлены лишь для описания деятельности троцкистского центра на Украине в период 1931–1934 гг., что прошлое для них и так понятно и их не интересует» [807].

Одним из тех, кто проходил по делу «контрреволюционной троцкистской организации», был ректор Киевского государственного университета Р. С. Левик, признание из которого добывал Б. И. Борисов-Коган. 13 ноября 1934 г. Левика лично подвергли допросу Балицкий и Постышев. Процитируем отрывок из протокола этого допроса:

«Вопрос тов. Балицкого: С кем контрреволюционная группа, куда вы входили, поддерживала связи в Москве?

Ответ: Мне связи контрреволюционной группы, в которую я входил, в Москве неизвестны. Я только знаю, что в 1932 г. участник группы Бервицкий старался связаться в Москве с Сырцовим. Связался ли он, мне не известно.

Вопрос тов. Балицкого: Кто входил в контрреволюционную группу в ВУАМЛИНе?[808]

Ответ: В группу в ВУАМЛИНе входили: я – Левик, Шведов, Трублаевич, Наумов, Винокур, Шахар, Рубач, Карпенко и Блудов. Близкими к группе были Семкивский и Гуревич…

Вопрос тов. Балицкого: По линии контрреволюционной организации поддерживали ли вы связь с Коцюбинским?

Ответ: Лично я связь с Коцюбинским не поддерживал. Я знал, что он бывший троцкист и мы считали его “своим” человеком. Наумов говорил со мной о необходимости Коцюбинского, как своего человека, ввести в состав ВУАМЛИНа и назначить директором Института экономики…

Вопрос тов. Постышева: С кем из работников Украинской Советской Энциклопедии поддерживала связь Ваша группа?

Ответ: В Украинской Советской Энциклопедии связь нами поддерживалась с Фалькевичем.

Вопрос тов. Балицкого: Есть ли контрреволюционная группа в ВУАМЛИНе закрытой, самостоятельной и дикой группой?