Главные песни XX века. От Диксиленда до хип-хопа

Спрингстин не замедлил откликнуться на «высочайшее одобрение». «Президент, – язвительно заметил он на следующем концерте, – тут упомянул мое имя, и мне интересно, какой у него мой любимый альбом. Этот он, скорее всего, не слышал». И запел песню “Johnny 99” – мрачную, полную безысходности балладу об уволенном рабочем из его родного Нью-Джерси, который в отчаянии от ожидающей его безнадеги напивается, убивает по пьяни менеджера завода и получает приговор – 99 лет тюрьмы. Песня “Johnny 99” – из вышедшего двумя годами ранее альбома Nebraska. Nebraska – необычный, «случайный» альбом в дискографии Спрингстина. Набор демозаписей, записанных в домашних условиях на четырехдорожечный кассетник, в одиночестве, под гитару и губную гармошку. Предполагалось, что впоследствии они будут перезаписаны полноценным составом спрингстиновской группы E Street Band, но в итоге они были изданы в первозданном виде. Все песни на альбоме – под стать “Johnny 99”: истории об отверженных, потерянных, не нашедших себя в жестокой и безучастной реальности парнях. Именно эта «случайность», неброскость, подкупающая и незадавленная рок-грохотом искренность делают Nebraska лучшим, на мой взгляд, альбомом Спрингстина, во всяком случае, моим любимым.

Именно для Nebraska и планировалась “Born in the USA”. Ее первоначальное, тихое звучание под гитару, без акцентированного, даже, наоборот, приглушенного и потому не столько патриотично-громогласного, сколько печально-разочарованного припева куда больше соответствовало содержанию песни. Песня – история простого рабочего парня, родившегося в «мертвом городке», вечно битого, угодившего в мелкую уголовную передрягу, и, чтобы избежать тюрьмы, отправившегося во Вьетнам. Вернувшись, работу найти он не может, вспоминает о погибшем во Вьетнаме брате, с тоской смотрит то на трубы отказывающегося принять его на работу нефтезавода, то на возвышающееся поблизости здание тюрьмы: «некуда бежать, некуда идти». И после каждого куплета: «Рожденный в США! Рожденный в США! Рожденный в США!».

В итоге в альбом песня не вошла. Nebraska была восторженно встречена критикой, по оценке Village Voice была признана третьим лучшим альбомом 1982 года, а в 2003-м журнал Rolling Stone включил его в число лучших 500 альбомов всех времен. Однако коммерческому успеху меланхоличный, депрессивный настрой пластинки и непривычно тихое, акустическое звучание никак не способствовали, и Nebraska стала единственным альбомом Спрингстина, за которым не последовало ставшее уже привычным после громогласного успеха Born to Run в 1975 году стадионное турне.

Истосковавшись по восторженному приему публики, к своему следующему альбому Спрингстин решительно переделал ставшую заглавной “Born in the USA”. На смену тихой акустической гитаре пришло яркое, броское, динамичное и ритмичное звучание полноценной группы. Задавленный, отчаянный, полный ироничной грусти припев теперь звучал громогласно, оптимистично, победно, почти радостно. Трудно было представить себе, что так поет человек, которому «некуда бежать, некуда идти». Бравурный припев полностью подавил негативистское содержание основных куплетов песни, и мрачная баллада превратилась в торжествующий гимн. Да, вслушавшись в текст, можно было за этой бравурностью уловить и сарказм, и никуда не девшуюся горечь. Но кто особенно вслушивается в тексты песен? Есть бравурно патриотически звучащий припев, его и достаточно.

Неудивительно, что за песню ухватились воспевающие американский патриотизм политики: сначала Рональд Рейган, а затем и Дональд Трамп, который ничтоже сумняшеся, невзирая на осечку своего республиканского предшественника, тоже включал песню Спрингстина в состав музыкального сопровождения своих политических митингов.

А что же Спрингстин? Он не скрывал намеренной двойственности, сложности содержания и проистекающей от этой сложности двусмысленности в возможности толкования песни. «В припеве – гордость, духовность, надежда. В куплете – блюз и печаль повседневной реальности», – говорил он в одном из интервью.

Судя по его заявлениям, эта двусмысленность толкования песни – с одной стороны, скрытая в ней критика американской реальности, с другой – выпяченный напоказ патриотизм, который принес ему признание не только консервативных политиков, но и широких, по большей своей части консервативных американских масс, его полностью устраивала.

«После того как песня вышла, – говорил он публике на концерте в 1995 году, – мне повсюду доводилось читать, что никто не мог понять, о чем же, собственно, в ней говорится. Теперь, я уверен, все это понимают. Ну а если нет, если до сих пор остаются недопонимания, то мама моя благодарит вас за них, отец мой благодарит, и дети мои благодарят. Я понял, что именно в этом кроются деньги».