Глаз тигра. Не буди дьявола

Нос ее тоже обгорел и облупился на солнце, кожа шелушилась и отваливалась помертвевшими клочьями, оставляя на нем красные пятнышки, глаза покраснели от пыли и слепящего, резкого света.

Она лежала за покрытой сухой травой насыпью глинистого сланца, перед ней торчал ствол винтовки «маузер».

– Ты его видишь? – нетерпеливо повторила она вопрос, повернув к отцу голову.

Прижав бинокль к глазам и проводя его вдоль долины сначала в одну сторону, потом обратно, к голове этого странного каравана, Флинн пробурчал что-то неразборчивое.

– Ага, вижу белого мужчину, – сказал он наконец.

– Это Флейшер?

– Нет, – с сомнением в голосе отозвался отец. – Нет, вряд ли это он.

– Давай ищи. Он должен быть где-то там.

– Интересно, что это за штуковины такие?

Флинн принялся внимательно разглядывать четыре огромные колесные пары. Линзы бинокля увеличивали также и искажения предметов, получаемые в результате тепловой деформации в жарком, неподвижном воздухе, изменяющие их форму и размеры: сначала кажется, что они незначительны, а уже через секунду – просто чудовищны.

– Ищи Флейшера. К черту эти штуковины, ищи Флейшера, – сердито проговорила Роза.

– Его там нет.

– Должен быть. Он должен быть там.

Роза перевалилась на бок и выхватила бинокль из пальцев Флинна. Она с нетерпением принялась разглядывать длинную колонну людей, медленно движущихся по долине в их сторону.

– Он должен быть там. Помоги господи, он же должен там быть! – с ненавистью шептала она потрескавшимися, сухими губами.

– Скоро будем атаковать. Сейчас как раз удобней всего.

– Надо найти Флейшера.

Роза отчаянно продолжала свой поиск, костяшки на пальцах, вцепившихся в бинокль, побелели сквозь загорелую кожу.

– Больше медлить нельзя. Себастьян уже на позиции, ждет моего сигнала.

– Надо подождать! Мы должны подождать!

– Нет. Ближе их подпускать нельзя.

Флинн слегка приподнялся.

– Мохаммед, – тихо позвал он. – Как вы там, готовы?

– Готовы. – Ответ донесся откуда-то ниже по склону, где залегла цепь стрелков.

– Помни мои слова, о ты, избранник Аллаха. Сначала убей аскари, остальные сами разбегутся.

– Слова твои звенят в ушах моих, звук их приятен и чист, как звон золотых колоколов, – отозвался Мохаммед.

– Да пошел ты! – выругался Флинн.

Он отстегнул клапан кармана на кителе, выудил оттуда зеркальце, поймал солнце и послал зайчик к противоположному склону долины. Из беспорядочного нагромождения скал вперемешку с кустами немедленно последовал ответ от Себастьяна.

– Ох, – испустил театральный вздох облегчения Флинн, – я боялся, что наш Бэсси, чего доброго, там заснул. – Он взял в руки лежащую перед ним на скале винтовку.

– Погоди, – взмолилась Роза. – Прошу тебя, еще немного.

– Нельзя. Ты же сама знаешь, нельзя… Если Флейшер там, мы его так и так возьмем. А если его там нет, промедление нам не на пользу.

– Ага, тебе на все плевать! – набросилась на него Роза. – Про Марию ты уже позабыл.

– Неправда, – ответил Флинн. – Я ничего не забыл.

Он плотно прижал приклад винтовки к плечу. Флинн давно уже заприметил одного видного аскари. Этот крупный мужчина шагал впереди колонны. Даже с такой дистанции Флинн нутром чуял, что этот человек очень опасен. Он шел, настороженно опустив плечи и голову, готовый в любой момент действовать.

Флинн поймал его на мушку и, намереваясь попасть в живот, перевел ее ниже, сделав поправку, необходимую в положении стрельбы сверху вниз. Осторожно нажал на курок, выбрал люфт и выстрелил. Винтовка злобно тявкнула, отдача ударила в плечо.

Не веря собственным глазам, Флинн увидел, как пуля подняла облачко пыли у самых ног аскари. Чистый промах с дистанции четыреста ярдов, после того как он тщательно вымерил прицел. Вот это да… кажется, он стареет.

Флинн лихорадочно передернул затвор, но аскари уже успел, на бегу стаскивая с плеча свою винтовку, юркнуть в укрытие, под защиту колючего кустарника, и следующая пуля Флинна без толку пропала в густом сушняке.

– Да черт же тебя побери! – заорал Флинн, но голос его потонул в раздавшемся кругом грохоте выстрелов. С обоих склонов его стрелки открыли огонь прямо по плотной толпе людей, заполонившей долину.

На несколько секунд до смерти перепуганные лаем «маузеров» рабочие из местных жителей неподвижно застыли в той позе, в какой каждого из них застигло нападение: одни склонились к гигантским колесам; другие согнулись, натягивая веревки; третьи – подняв вверх нож, чтобы обрубить ветку; четвертые – просто глядя, как трудятся остальные. И все вместе подняли головы к склонам долины, откуда им грозили невидимые винтовки Флинна. Но вдруг кто-то один издал ужасный вопль, который тут же потонул в гомоне тысячи глоток.

Совершенно забыв про приказ Флинна бить только по вооруженным аскари, его люди слепо палили в массу людей, толпящихся возле колес, пули с отвратительным звуком вонзались в человеческую плоть – «шлеп, шлеп, шлеп» – или с воем и визгом отскакивали рикошетом от камня и наносили людям страшные раны.