Читаем Глаз тигра. Не буди дьявола полностью

Они сидели вдвоем на закате, когда солнце клонилось к горизонту, отбрасывая на облака кровавые отблески. Сидели в эбеновой роще на накидке из обезьяньей шкуры, на самом верху долины, складками уходящей вниз, к реке Руфиджи. Ни один не говорил ни слова. Роза склонилась к шитью – она пришивала потайной карман к лежащей у нее на коленях грязной кожаной накидке. В этом кармане будет спрятана сигарная коробка. А Себастьян любовался своей женой. Она туго затянула последний стежок, закрепила узелком и наклонилась еще ниже, чтобы откусить нитку.

– Ну вот! – сказала она и заглянула ему в глаза. – Закончила.

– Спасибо, – поблагодарил Себастьян.

Они еще немного посидели, помолчали, потом Роза коснулась его плеча. Мышцы под черной испачканной кожей были теплы и упруги, как резина.

– Пошли, – сказала она, притянула его голову к себе, и они прижались друг к другу щеками.

Так и сидели, обнявшись, пока не померкло небо. Наступили африканские сумерки, тени в роще становились все гуще, где-то внизу жалобно заскулил шакал.

– Ну что, готовы? – раздался знакомый голос.

Рядом с ними выросла темная плотная фигура Флинна, а с ним и маленькая фигурка Мохаммеда.

– Да, – отозвался Себастьян, глядя на него снизу вверх.

– Поцелуй меня, – прошептала Роза, – и возвращайся живой и здоровый.

Себастьян осторожно освободился из ее объятий. Встал над ней и надел на голое тело накидку. Между лопаток тяжело свисала сигарная коробка.

– Жди меня, – сказал он и пошел прочь.


Флинн Патрик О’Флинн беспокойно ворочался под одеялом. Его мучила изжога, ему было холодно. Земля под ним давно остыла, растеряла все тепло, которое успела накопить за день. Ночь была темна, землю скудно освещал лишь тоненький серебристый серпик убывающего месяца.

Он не спал и слушал, как тихонько посапывает спящая рядом с ним Роза. Этот звук раздражал его, у него не было лишь предлога, чтобы разбудить ее и заставить поговорить с ним. Тогда он полез в рюкзачок, который служил ему подушкой, и нащупал пальцами холодное, гладкое стекло бутылки.

Где-то внизу тихо гугукнула ночная птица. Флинн извлек бутылку и быстро сел. Приложил два пальца к губам и повторил птичий крик.

Через несколько минут из темноты выплыла маленькая черная тень – это был Мохаммед, он подошел к Флинну и присел перед ним на корточки.

– Я вижу тебя, Фини, – приветствовал он хозяина.

– Я тебя тоже вижу, Мохаммед, – откликнулся тот. – Все прошло хорошо?

– Все прошло хорошо.

– Манали попал в лагерь германца?

– Сейчас он спит рядом с моим двоюродным братом, а на рассвете они снова поплывут вниз по Руфиджи к большой лодке германца.

– Молодец, – пробормотал Флинн. – Ты хорошо справился.

Мохаммед тихонько кашлянул, давая понять, что ему есть еще кое-что сказать.

– В чем дело? – спросил Флинн.

– Когда я убедился, что Манали в безопасности и под присмотром моего двоюродного брата, я пошел по долине обратно и… – Тут он нерешительно помолчал. – Может быть, не пристало говорить о таких делах в то время, как наш господин Манали один и без оружия идет в лагерь германца.

– Говори.

– Когда я бесшумно шагал обратно, я пришел к тому месту, где долина спускается вниз к маленькой речушке под названием Абати. Ты знаешь это место?

– Да, это примерно в миле отсюда вниз по склону.

– Именно это место, – кивнул Мохаммед. – И там в темноте я увидел что-то такое, что движется. Словно гора взяла и пошла.

По спине Флинна пробежал холодок, мучительно перехватило дыхание.

– Ну? – выдохнул он.

– У этой горы был рот, а изо рта росли клыки, которые при ходьбе доставали до земли.

– Взрыхляющий Землю, – прошептал Флинн, и рука его легла на лежащее рядом с его ложем заряженное ружье.

– Да, это был он, – снова кивнул Мохаммед. – Он направляется к Руфиджи и на ходу потихоньку кормится. Но голос ружья достигнет ушей германца.

– Я не стану стрелять, – прошептал Флинн. – Я просто хочу на него поглядеть. Хочу еще разок увидеть его.

Лежащая на ружье рука его задрожала как в лихорадке.

76

Поднялось солнце и расселось на холмах бассейна реки Руфиджи, гладкое и огненно-красное, как расплавленное золото. Его теплые лучи согрели туман на болотах и плавнях дельты, граничащих с рекой Абати, и струи его, как дымок гаснущего костра, потянулись вверх.

Под кронами хинного дерева воздух был еще прохладен и бережно хранил воспоминания о минувшей ночи, но солнечные лучи золотыми копьями пробились сквозь ветки, неся с собой дневное тепло.

От реки поднялись три старых самца антилопы канна, они были крупней домашних быков, окрасом голубовато-бурые, с едва заметными светлыми полосами поперек округлых, как бочонок, туловищ, шли они гуськом, раскачивая тяжелыми подгрудками, на их головах гордо возвышались крепкие, острые рога, а на лбах четко выделялись пучки темных волос. Животные добрались до рощи хинного дерева, и ведущий самец настороженно остановился. Несколько долгих секунд они стояли, не шевелясь и пристально вглядываясь в редкий частокол стволов, где под пологом переплетенных зеленых веток еще стоял сумрак.

Перейти на страницу:

Все книги серии The Big Book

Лед Бомбея
Лед Бомбея

Своим романом «Лед Бомбея» Лесли Форбс прогремела на весь мир. Разошедшаяся тиражом более 2 миллионов экземпляров и переведенная на многие языки, эта книга, которую сравнивали с «Маятником Фуко» Умберто Эко и «Смиллой и ее чувством снега» Питера Хега, задала новый эталон жанра «интеллектуальный триллер». Тележурналистка Би-би-си, в жилах которой течет индийско-шотландская кровь, приезжает на историческую родину. В путь ее позвало письмо сводной сестры, вышедшей когда-то замуж за известного индийского режиссера; та подозревает, что он причастен к смерти своей первой жены. И вот Розалинда Бенгали оказывается в Бомбее - средоточии кинематографической жизни, городе, где даже таксисты сыплют киноцитатами и могут с легкостью перечислить десять классических сцен погони. Где преступления, инцест и проституция соседствуют с древними сектами. Где с ужасом ждут надвигающегося тропического муссона - и с не меньшим ужасом наблюдают за потрясающей мегаполис чередой таинственных убийств. В Болливуде, среди блеска и нищеты, снимают шекспировскую «Бурю», а на Бомбей надвигается буря настоящая. И не укрыться от нее никому!

Лесли Форбс

Детективы / Триллер / Триллеры
19-я жена
19-я жена

Двадцатилетний Джордан Скотт, шесть лет назад изгнанный из дома в Месадейле, штат Юта, и живущий своей жизнью в Калифорнии, вдруг натыкается в Сети на газетное сообщение: его отец убит, застрелен в своем кабинете, когда сидел в интернет-чате, а по подозрению в убийстве арестована мать Джордана — девятнадцатая жена убитого. Ведь тот принадлежал к секте Первых — отколовшейся от мормонов в конце XIX века, когда «святые последних дней» отказались от практики многоженства. Джордан бросает свою калифорнийскую работу, едет в Месадейл и, навестив мать в тюрьме, понимает: она невиновна, ее подставили — вероятно, кто-то из других жен. Теперь он твердо намерен вычислить настоящего убийцу — что не так-то просто в городке, контролирующемся Первыми сверху донизу. Его приключения и злоключения чередуются с главами воспоминаний другой девятнадцатой жены — Энн Элизы Янг, беглой супруги Бригама Янга, второго президента Церкви Иисуса Христа Святых последних дней; Энн Элиза посвятила жизнь разоблачению многоженства, добралась до сената США и самого генерала Гранта…Впервые на русском.

Дэвид Эберсхоф

Детективы / Проза / Историческая проза / Прочие Детективы
Запретное видео доктора Сеймура
Запретное видео доктора Сеймура

Эта книга — про страсть. Про, возможно, самую сладкую и самую запретную страсть. Страсть тайно подглядывать за жизнью РґСЂСѓРіРёС… людей. К известному писателю РїСЂРёС…РѕРґРёС' вдова доктора Алекса Сеймура. Недавняя гибель ее мужа вызвала сенсацию, она и ее дети страдают РѕС' преследования репортеров, РѕС' бесцеремонного вторжения в РёС… жизнь. Автору поручается написать книгу, в которой он рассказал Р±С‹ правду и восстановил доброе имя РїРѕРєРѕР№ного; он получает доступ к материалам полицейского расследования, вдобавок Саманта соглашается дать ему серию интервью и предоставляет в его пользование все видеозаписи, сделанные Алексом Сеймуром. Ведь тот втайне РѕС' близких установил дома следящую аппаратуру (и втайне РѕС' коллег — в клинике). Зачем ему это понадобилось? Не было ли в скандальных домыслах газетчиков крупицы правды? Р

Тим Лотт

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

100 великих загадок Африки
100 великих загадок Африки

Африка – это не только вечное наследие Древнего Египта и магическое искусство негритянских народов, не только снега Килиманджаро, слоны и пальмы. Из этой книги, которую составил профессиональный африканист Николай Непомнящий, вы узнаете – в документально точном изложении – захватывающие подробности поисков пиратских кладов и леденящие душу свидетельства тех, кто уцелел среди бесчисленных опасностей, подстерегающих путешественника в Африке. Перед вами предстанет сверкающий экзотическими красками мир африканских чудес: таинственные фрески ныне пустынной Сахары и легендарные бриллианты; целый народ, живущий в воде озера Чад, и племя двупалых людей; негритянские волшебники и маги…

Николай Николаевич Непомнящий

Приключения / Научная литература / Путешествия и география / Прочая научная литература / Образование и наука
Ближний круг
Ближний круг

«Если хочешь, чтобы что-то делалось как следует – делай это сам» – фраза для управленца запретная, свидетельствующая о его профессиональной несостоятельности. Если ты действительно хочешь чего-то добиться – подбери подходящих людей, организуй их в работоспособную структуру, замотивируй, сформулируй цели и задачи, обеспечь ресурсами… В теории все просто.Но вокруг тебя живые люди с собственными надеждами и стремлениями, амбициями и страстями, симпатиями и антипатиями. Но вокруг другие структуры, тайные и явные, преследующие какие-то свои, непонятные стороннему наблюдателю, цели. А на дворе XII век, и острое железо то и дело оказывается более весомым аргументом, чем деньги, власть, вера…

Василий Анатольевич Криптонов , Грег Иган , Евгений Красницкий , Евгений Сергеевич Красницкий , Мила Бачурова

Фантастика / Приключения / Героическая фантастика / Попаданцы / Исторические приключения